А. Г. Орлов-Чесменский

— Мы исправим это положение в самом недалеком будущем. Каждый получит достойную награду и уж, во всяком случае, не будет нуждаться в карманных деньгах. А пока разрешите мне обнять вас, мой дорогой друг, и пригласить отобедать. Мы все нуждаемся в подкреплении и хотя бы в недолгом отдыхе.

— Благодарю вас, ваше величество, но я хотела бы еще раз проверить порядок вокруг дворца и заглянуть к принцессе Голштинской — она просила меня об этом.

— Наконец-то! Я думал, не будет конца этой несносной болтовне. Так как мы решаем вопрос с бывшим, государыня?

— У вас есть план, Алексей Григорьевич?

— Предельно простой. Немедленно вывезти бывшего в Ропшу — он сам выбрал себе это место пребывания, и потому подчинится без споров. Охрану мы ограничим Пассеком, Барятинским, Баскаковым и мной. Меньше людей, меньше разговоров.

— А в Ропше? Кто будет около императора в Ропще?

— Ваше императорское величество, если вы доверите нам перевезти туда императора, то, может быть, вы разрешите нам так и остаться вместе с ним.

— Вам в Ропшу? Но кто-то же должен будет вас там сменить? Я не могу согласиться, чтобы вы отказались от придворной жизни и превратились в простых тюремщиков рядом с этим нудным и полубезумным человеком. Вы нужны нам здесь, Алексей Григорьевич!

— Вы льстите мне, государыня. Но не беспокойтесь, наше отсутствие вряд ли затянется.

— Почем знать.

— Не сомневайтесь, государыня.

— Вы хотите, чтобы я придумала иную форму жизни императора? Но где и как? Я не верю, что останутся равнодушными к происшедшему его прусские друзья, начиная с самого Фридриха.

— Государыня, умоляю, не придавайте этому вопросу значения. Я прошу у вас ответа только на один вопрос.

— Спрашивайте, Алексей Григорьевич.

— Вы полностью доверяетесь нам с братом?

— Этот вопрос не нуждается в ответе.

— Вы убеждены, что все, что мы можем сделать, будет преследовать единственно вашу пользу?

— Не сомневаюсь. Иными словами, вы спрашиваете у мен…

— Права на действия, ваше императорское величество. Наши действия — к вам они не будут иметь никакого отношения.

— Гриша, что ты скажешь?

— Государыня, кому, кроме Орловых, вы можете полностью довериться? Нам с вами жить и жить.

— Что ж, вы можете действовать вольной рукой, Алексей Григорьевич.

ПЕТЕРГОФ Большой дворец Е. Р. Дашкова, Г. Г. Орлов, Екатерина II

— Куда вы спешите, княгиня? Государыня распорядилась ждать ее в этом покое. Оставьте ваши хлопоты хоть на минуту — в них уже нет нужды.

— Остаться здесь? Но, господин Орлов, я не привыкла находиться в комнате с полулежащим мужчиной, даже если бы он был моим ближайшим родственником.

— Вас смущает моя поза? Но вы же знаете, я ушиб ногу, и государыня распорядилась, чтобы я дал ей покой. Чем вас может беспокоить, что я положил ее на кресло? Не преувеличиваете ли вы свое рвение в заботах о дворцовом порядке?

— Боюсь, мы не найдем общего языка, Орлов. Вы проводили свою жизнь в казарме, а я со дня своего рождения — во дворце. И с пеленок мне внушалось высочайшее почтение к коронованным особам. Вы можете заботиться о своей ноге в собственном доме, но в апартаментах императрицы вы обязаны преодолеть свое недомогание и держать себя подобающим придворному образом. К тому же, не сомневаюсь, ваш ушиб не представляет ничего серьезного — это не ранение, полученное на поле боя.

— Но у меня было, если угодно знать, и такое. Так что не вам, княгиня, судить, какое из них более тяжелое.

— Чтобы растрогать императрицу, вы можете преувеличить любое, как и свои заслуги перед ее императорским величеством. Кстати, о вашей храбрости. Правда ли, мне рассказывали, что в Прусском походе у вас был постоянный соперник по кулачкам некий Шварц.

— Вас не обманули.

— Что этот Шварц отличался совершенно исключительной силой и легко одолевал в одиночном бою вас и вашего брата Алексея Григорьевича, так что вы вынуждены были даже заключить с ним соглашение: драться противу него только вдвоем. В одиночку вам было все равно не избежать поражения.

— Как вы прекрасно осведомлены, княгиня. Можно подумать, у вас особые связи среди гвардейцев.

— Ничего удивительного, если вспомнить, что я замужем за одним из самых храбрых и достойных гвардейских офицеров и с великой гордостью ношу его титул и имя. Но позвольте, Орлов, что за пакеты вы распечатываете? Я постоянно видела их в кабинете моего дядюшки канцлера. Они из Совета, не правда ли?

— Вы угадали, княгиня.

— Но в таком случае, какое вы имели право вскрывать то, что может и должно становиться достоянием внимания только царствующей особы? Ни вы, ни я недостойны подобной чести и ответственности.

— Таково желание императрицы.

— Ни за что не поверю.

— Императрица подтвердит вам это в любую минуту, княгиня.

— А пока я все же предпочту уйти и раздать солдатам тот остаток золотых, который у меня еще сохранился.

— Вы где-то сделали большой заем, княгиня. Или это деньги французского посла?