А.Громова, А.Днепров, Г.Альтов, И.Варшавский

– Ну, будьте же благоразумны, Лоран! - говорил он, то прижимая руки к груди, то возмущенно вскидывая их к потолку. - К чему все это приведет? Разве демонстрация для вас - самоцель, разве кричащие заголовки и эффектные фотографии в газетах могут вас по-настоящему удовлетворить? Да и почем вы знаете, что среди потрясенных зрителей не окажутся какие-нибудь влиятельные идиоты или жулики, которые начнут ставить вам палки в колеса или шантажировать вас? Вы что, не знаете, как это бывает? И как вы можете выдержать этот собачий лай и укусы, вы, в теперешнем своем состоянии?

– Этого может и не быть, - тихо отозвался профессор Лоран; он сидел в кресле, устало откинув голову.

– Ну, допустим, этого не будет. Допустим, что все пройдет как нельзя лучше. Что тогда?

– Тогда? Деньги… помощь государства… организуют лабораторию…

– Лоран, не будьте ребенком! У государства нет денег на такие штуки. Вам придется рассчитывать либо на частные субсидии, либо на помощь американцев. И можно себе представить, на каких условиях вам предложат эту помощь! Да они и вас-то самого сумеют вскоре оттереть от дела, особенно если вы будете болеть.

– Что же вы предлагаете? - так же тихо спросил профессор Лоран; лицо его было в тени.

– То, что вам советуют ваши помощники: лечиться и отдыхать, а потом со свежими силами готовить Франсуа к демонстрации и самому готовиться ко всем трудностям и неожиданностям, которые начнутся после демонстрации.

– Хорошо, я подумаю, - без выражения сказал профессор Лоран.

– Вам пора делать укол. - Мишель подошел со шприцем в руке. - Темнеет. Почему мы не зажигаем света?

– Зажжем скоро, Мишель. - Профессор Лоран закатал рукав блузы. - Мне надоел электрический свет.

Мишель посмотрел на него своим странным, холодным и пристальным взглядом.

– Обстановка лаборатории стала для вас отрицательным, раздражающим фактором, - заявил он. - Здесь вам будет очень трудно-выздороветь.

– Хорошо, хорошо, - нетерпеливо сказал профессор Лоран. - Иди, займись чем-нибудь. Или просто посиди.

– Нелепо сидеть в темноте, когда есть свет и когда столько работы, - бесстрастно проговорил Мишель.

– Ох, и надоел ты мне со своей логикой классного наставника! - сказал профессор Лоран. - Ну, зажги лампу у себя на столе…

Некоторое время все молчали. Когда в углу загорелась лампа под зеленым матовым абажуром, стало видно, что в комнате совсем темно.

– Может, Роже угостит нас чаем? - сказал профессор Лоран. - С тех пор как я перешел на обычную пищу, у меня появились давно забытые прихоти. Вчера ночью мне вдруг неудержимо захотелось паштета, запеченного в тесте…

– Роже приготовит такой паштет, если вы хотите, - серьезно предложил Альбер. - Он, по-моему, все умеет.

Он пошел за чаем. Шамфор сказал:

– Чудесный парень. Вообще вам повезло, дорогой. Такие помощники! Неужели вы действительно боитесь оставить на них лабораторию?

– Не в этом дело, вы же знаете, Шамфор… Просто я не смогу сейчас отдыхать. Можете вы это понять? Не выйдет у меня…

– Не выйдет только потому, что вы так себя настроили.

– Хотя бы и поэтому. Не все ли равно?

– Да ну вас, Лоран! - с досадой сказал Шамфор. - Вы как мальчишка, право!.. Ладно, мне надоело вас уговаривать. Хотите кончать самоубийством

– кончайте, и черт с вами!

– Не говорите чепухи, Шамфор, вы же знаете, что я вовсе не собираюсь кончать самоубийством. Посмотрите лучше Франсуа. Зажги свет, Мишель.

– Раньше покажите мне Поля, - сказал Шамфор. - Зачем вы его брили, кстати?

– А, вы уже знаете? Да просто он выглядел очень уж неприятно с этой длинной реденькой щетиной. Поль, подойди сюда!

– Давно у него появилась растительность на лице? - спросил Шамфор, разглядывая Поля, который безучастно стоял перед ним, слегка ссутулившись.

– Всего два дня, но росла очень бурно.

– Как ты себя чувствуешь, Поль? - спросил Шамфор.

Поль не ответил. Шамфор повторил вопрос.

– Не знаю, - безучастно сказал Поль. - Спина болит. Хочу спать.

– Он опять очень быстро растет, - вмешался Мишель. - За неделю вырос на два сантиметра. И голос у него изменился, стал ниже тоном.

– Почему ты мне об этом не говорил? - спросил профессор Лоран.

– Это было отмечено во вчерашней сводке, - удивленно сказал Мишель. - Вы не помните?

– Теперь вспомнил… Чем ты это объясняешь?

– Мне ведь приходится давать ему стимуляторы в лечебных целях. Правда, я даю гораздо меньшие дозы, чем для опытов, но, вероятно, это и есть причина.

Шамфор продолжал осматривать Поля.

– Он изменился. Я бы сказал, что он возмужал, хотя я его видел всего неделю назад. Но очень слабенький. На воздух его нельзя выводить, хотя бы в садик?

– Луизе будет тяжело…

– Ну, Луизу можно попросить не глядеть в окно на этот час-полтора…

– Надо подумать… - вяло проговорил профессор Лоран. - В самом деле…

– Полю воздух не поможет, - заявил Мишель, снова отходя к своему столу.

– Он неудачен, его надо переделать.

Поль на секунду поднял глаза. Зрачки его так расширились, что глаза показались черными. Быстрая судорога скользнула по его истощенному лицу.