А я до сих пор жива. Исповедь особенной мамы

Как-то раз в магазине ко мне подошла женщина, наша местная блаженная Элла, как её называли. Она попросила денежку в долг. Я дала. Так было не раз. Она брала в долг и отдавала. Может просто для того, чтобы поговорить. Мы с ней беседовали. Иногда обсуждали новости квартала. Я не вдавалась в подробности, что с ней произошло. Отчего она такая. Была? Стала? А тут продавец рассказала, что у женщины погиб единственный сын. Очень давно. Сама Элла – учитель по классу скрипки в музыкальном училище. Была. После потери сына психика не выдержала. Я ужаснулась. И чётко для себя определила: не хочу быть такой. Буду бороться с собой за себя ради себя, чтобы не быть никому в обузу и в жаль. Потом.

                  Живу сейчас, не зная счастья.

                  Хрустальный куб не леденит.

                  Он наделён безмерной властью:

                  Он – сердце, а душа – гранит.

                  Все звуки в ступоре зависли,

                  Мерцают стрелами звезды.

                  Как много нам судьба сулила!…

                  И отняла с тобой мечты.

                  Но я не сдамся, ты же знаешь.

                  Характер у меня так крут.

                  И я опять хожу по краю

                  Ради тебя, мой сын и друг.

                              *

                  Не всё так безоблачно солнечным утром,

                  Когда просыпаюсь, встречая зарю.

                  Но боль отступила. Ушла на минутку.

                  И я ощущаю, что просто живу.

                  А лет … я не знаю, Бог сколько отмерил.

                  И я не спешу уходить в синеву.

                  Мой старший – он Ангелом будет мне верным.

                  А младший мой здесь. Для него и живу.

В конце октября вдруг объявился Павел. До этого не было даже звонка. Ключ от моей квартиры у него остался. Приехал в моё отсутствие. Привёз мои любимые конфеты «Птичье молоко» и моё любимое вино «Мартини Бьянка». Оставил всё на кухне и уснул на диване в гостиной, как раньше. Милая картина открылась мне, когда зашла домой. Не знала, что ему могу сказать и смогу ли, вообще, разговаривать с ним. Павел появился, именно, тогда, когда я начала сама возвращаться в реальность. Не принимая происшедшего, но возвращая себя в бытиё.

Сидя в кресле, смотрела на спящего, прежде, любимого мужчину. Всё тот же. Красивое и умное лицо. Даже во сне. Но как далеко он от меня сейчас. Разрыв в месяцы стал разрывом в жизнь. Не понимала и не хотела понимать: почему он так со мной. Это сейчас так неважно. Всё уже случилось.

Меня повергли в шок его слова, когда он проснулся:

– Мне сказали, что тебе совсем плохо. Вот, решил проверить.

Не обижаюсь на людей и злюсь редко. Безмерно удивляюсь, когда мой мозг, душа и сердце не принимают их слова и поступки. Казалось бы элементарные понятия: соучастие и обыкновенное сочувствие. Для некоторых это – запредельность и она становится космически непреодолимой. Так случилось и с Павлом. Мы пили вино, ели конфеты на кухне. Самое уютное место, как и во многих домах. Круглый стол, который должен сближать людей, сидящих за ним, разделил нас спирально. Я размышляла о том, как родной мне человек мог произнести такие слова и что он думал, когда не приезжал так долго. По его мнению, я должна была танцевать и петь все эти месяцы?

Его очередная фраза, как говорят, «добила» меня:

– Ты после похорон перестала замечать меня. На третий день я понял, что не нужен тебе. И решил не приезжать.

Эгоизм? Уход от проблемы таким образом? Мужской страх? Что?

В тот момент я поняла, почему мужья оставляют жён после потери своих детей. Бессилие и ужас от происшедшего в слабых духом мужчинах, которых и мужчинами сложно назвать, потому как мужчина – от слова «мужество». Вот так один на один и остаются мамы со своим горем. Как тут не сломаться? Один удар за другим. Только я начала себя уже возвращать. Долго, мучительно, срываясь в боль, каждый день, час за часом, день за днём училась снова жить.

                  Если б каждый игрок,

                  Знал отпущенный срок.

                  Он не делал бы грубых ошибок.

                  Вот крутой поворот

                  Что: паденье иль взлёт?

                  Ведь порою судьба без улыбок.

                  Кто могуч, а кто зол,

                  Кто-то просто сошёл,

                  Кто зевает, кто просто ленивый.

                  Путь отмеренный мой,

                  Он такой непростой,

                  Заставляет меня быть стожильной.

                  Я с собою борюсь,

                  Ничего не боюсь,

                  И от горя лишь слёзы бессилья.

                  Может я не права:

                  Так люблю быть одна.

                  Крик души, но не связаны крылья.

                  Путь – дорогой прямой.

                  Этот год – он лихой.

                  Счастье бродит моё, но всё мимо.

                  Где-то светит звезда,

                  Пусть пока не моя.

                  Я достану её. Буду сильной.

Подружилась со своими психологами из больницы. Мы созванивались и встречались. Это, конечно, огромный плюс, когда профессионалы помогают тебе в преодолении себя. Мы перешли на другой уровень общения – дружба. У психологов тоже и свои боли, и свои радости. Все мы – живые люди, независимо от профессии. Врач Наталья была со мной у Димы.

Денис и Меланья жили у меня. На первый взгляд наше совместное сосуществование было нормальным. Но тут во мне появилась такая особенность, как обостренное восприятие всего. Я и раньше как-то чувствовала людей, с заказчиками же работала. Близких воспринимала по-особенному. Там была безусловная любовь и аксиома тёплых отношений. Так считала. Меланья же состояла из одних «нет». Любой мой вопрос и любое моё предложение начиналось с «нет». Даже элементарное:

– Чайку попьём, я печеньки вкусные купила? – с обязательного «нет». Но мне было не до того. Я училась жить.