А я верну тебе свободу

Выступит она охранницей для транспортировки двух миллионов долларов? Хоть в руках подержим такую сумму. А я их для газеты сфотографирую. Где-нибудь через годик опубликую. Вот, граждане, посмотрите, как пакуют два лимона зеленью. Кстати, а где их там Серега мог спрятать? И в чем? Ведь он же вернулся к машине с кейсом…

Глава 27

Когда приехала домой, выяснила у соседей, что трогательная встреча матери с дочерью все-таки состоялась.

— Рожи царапали? Волосы рвали? — уточнила, оглядывая лестничную площадку в поисках следов и вещдоков.

— Что ты! — воскликнули соседки. — Лобызались и обнимались.

— Ничего не понимаю, — призналась я.

— Женщин вообще сложно понять, — авторитетно заявил Стае, покинутый Креницкой-старшей. Сосед отметил, что Креницкая-младшая кидала на него многозначительные взгляды.

Он случайно не станет Сергеем номер два?

За него мама с дочкой не будут сражаться? Может, Елене Сергеевне сделать еще одну попытку стать матерью — от моего соседа? Кстати, теперь и дочка, и, главное, мамаша, воспылали ко мне любовью. Может, потому что Сергей больше никому из них не нужен?

Более того, оказалось, что мама с дочкой возлюбили не только меня, но и друг друга, имея для этого веские основания. Денежные. Они совместными усилиями намеревались вывести господина Колобова на чистую воду, считая его главной причиной всех несчастий, выпавших на долю их семьи. В присутствии моих соседей они обменялись информацией и полили Александра Ивановича таким потоком грязи, что ему, наверное, не то что икалось, а даже одевалось, причем долго и интенсивно.

С Аллой все было понятно сразу. Ее, саму невинность, взяли в плен и держали прикованной к шесту, словно какую-то стриптизершу.

А Елена Сергеевна… Она считала, что ей пришлось провести некоторое время в СИЗО только из-за Колобова.

— Не поняла, — призналась я. — Значит, все же его молодцы Редьку на тот свет отправили?

И Витька правду вещал про яд?

Ни Витька, ни яд, ни Редькина смерть в сольном выступлении мамаши не упоминались.

Ее выпустили только после того, как она в письменном виде согласилась передать Колобову девятнадцать с половиной процентов акций фирмы, которые получает в наследство от умершего мужа. Бумажки на подпись ей подсунул ловкий колобовский адвокат. Ее в самом деле отпустили через несколько часов после того, как она их подписала, и сняли все обвинения.

— Почему такая сумма? — спросила я. — И сколько ей остается?

— Она об этом как раз с тобой посоветоваться хотела, — вставил Стае.

«Ну это лучше к нашему экономическому обозревателю», — подумала я и попыталась оценить ситуацию. Фирма принадлежала Редьке и Колобову. Колобову — пятьдесят один процент, как он мне сам сообщил в сарае. Сколько же у Редьки? Сорок девять или меньше? На этот вопрос мог бы ответить Сергей, но я сегодня его об этом, конечно, не спрашивала. Но в принципе можно дать задание Андрею. Он мне сообщит.

Кто наследует у Редьки? По всей вероятности, Елена Сергеевна и Алла. Но дочь пока ничего подписывать не просили — или не успели. Может, ждали, пока созреет у шеста? И именно это и было истинной причиной взятия ее в плен?

Колобов же умный человек. Наверное, понимал, что два миллиона баксов не у Аллочки хранятся.

А у Редьки вполне могло быть тридцать девять процентов. Делим на два как раз и получается девятнадцать с половиной. Столько же должна была унаследовать Алла.

Но с другой стороны, какое мне до них до всех дело? Я вообще-то криминальный обозреватель. Мне надо думать о материале в следующий номер, о следующей передаче. «Хотя вот тебе и материал», — тут же сказала я сама себе.

Смена власти в одной фирме. Дочь к шесту, мать в СИЗО (пусть менты посадили, подозревая в другом преступлении, но это к делу не относится, можно дать со знаком вопроса), акции переходят к совладельцу умершего мужа и отца. И опять под вопросом — версия еженедельника. Не от этого ли умер господин Креницкий? Все под знаком вопроса. Андрея предупрежу, чтобы потом хотя бы у органов ко мне не было претензий. А Колобов… Ну я же без фамилий. Я же просто порассуждаю на тему «Почему бизнесмены умирают от острой сердечной недостаточности?». Нет, не пойдет. Название слишком длинное. Издательство зарубит. Не меня, название. «Почему бизнесмены умирают от инфаркта?» Опять длинно. «Бизнесмены и инфаркт». Вот это — что надо. Колобов меня к шесту, я ему: извините, вы обещали мне материал про металл и оружие. Я как раз рассчитывала поставить его в этот номер. Вы фактуру не дали? Вот я и выдала рассуждения на тему. Надо же было чем-то заполнять свою страницу. И невинным взглядом на Александра Ивановича. И хлоп-хлоп на него глазами. Они же вроде ему нравились? Пусть думает, что хочет: или это моя маленькая женская месть, или… Нет, про чей-то заказ не подумает.

А Аллочка с Еленой Сергеевной, раз они меня теперь так любят, возможно, и согласятся на интервью. Под подлинными именами. Колобова не упоминаем, они просто подробно рассказывают читателям о своих злоключениях.

Впечатления от СИЗО жены, то есть вдовы «нового русского», прекрасно впишутся в канву.