А.К. Удар, направленный на себя (СИ)

Когда-то давно, в раннем детстве их отношения были похожи на связь нелюдимых знакомых, нежели чем на родных. Адалинда, — смурная и дерзкая, но спокойная и рассудительная, помыкавшая чувствами матери и желающая всеми силами суметь выказать непослушание отцу, — часто забывала, что в их семейном доме есть кто-то еще. Она не желала вечной войны и не стремилась к лидерству, но их отец так жаждал заполучить дочь, что будет способна абсолютно на все — так и не дал маленькой девочке побыть просто ребенком.

А Эмер всегда был другим. Он помогал матери по дому и часто обижался на отца за излишнюю черствость. Его всепоглощающая любовь и стремление к взаимопониманию так сильно сводили отца с ума, что он не позволял себе даже смотреть в сторону сына. Мама же, напротив. Она была мудрой женщиной, отдавала всё, не требую ничего взамен. Те же янтарные глаза, русые волосы и небольшое родимое пятнышко над глазом… Тонкие губы в милой улыбке и нежные движения рук. Она была точно со страниц какой-то сказки о принцах и принцессах. Только у истории о принцессе было слишком грустное завершение…

После ее смерти Эмер долго не мог справится. Его переживания поглощали все, что стояло у него на пути, он хотел узнать, что случилось с самым дорогим для него человеком. Так он и стал детективом. Вот только в его первом деле всe оказалось проще, чем могло бы. У их матери, Авроры Шеллестор Кейн, случился разрыв сердечного клапана из-за, выявленного столь поздно, порока сердца. Никакого криминала. А после раскрытия первого дела — идти было больше некуда, кроме как к сестре, что в первый раз, за всю свою сознательную жизнь, не стала говорить ему о чувствах и лжи, которую они порождают, а просто приняла брата.

Так, погрузившись в размышления, Адалинда добралась до дома Эмера.

— Как идет?

— Мы определили из какого оружия стреляли.

— Дай угадаю. Ни следов, ни лазеек. Лишь пустота.

— Довольно образно, но, да, ты права. Оно даже куплено нигде не было, точно всплыло неизвестно откуда и уплыло неизвестно куда.

— Этот человек все продумал. Сам посмотри. В банк пробраться сложно, уйти — еще сложней. Если он проделал такой путь только для того, чтобы привлечь мое внимание, то что он сделает для того, чтобы выиграть в игре, которую сам затеял?

— Ты в этом разберешься. Я уверен. Как и всегда.

— Не надо.

— Что?

— Не говори так словно я какая-то легенда.

— Я говорю так, потому что ты моя сестра и я уверен, что ты справишься!

— Нет, ты говоришь так, потому что наша мама не успела мне этого сказать!

Выйдя из дома и поймав легкий ветерок, Адалинда подумала о том, что, если у выпущенных пуль нет зацепок, они могут быть у оружия, что выжгло еe инициалы на телах погибших.

Подумав о смерти всех этих людей, девушка слегка поeжилась, но с полной уверенностью отправилась в тот самый загородный дом.

Во дворе стояла машина Софи

"Что же ты делаешь здесь? "

Зайдя на террасу Адалинда услышала прощающийся голос подруги.

— Ты будешь хорошим врачом, если перестанешь бояться ошибки, Скотт. Все мы их совершаем, так или иначе.

Обдумав дальнейшие шаги, Ада спрыгнула со ступени и спряталась за стеной дома, провожая машину подруги.

Ничего не происходило. Нет, в буквальном смысле — ничего. Совсем. Адалинда стояла на том самом месте и, кажется, ее мысли погрузились куда-то очень далеко.

— Машина, ну конечно, у банка огромная стоянка и вся она была совершенно пуста. Но прямо за углом дом, пройдя через садик которого можно выйти прямо к метро. Какие же глупые улочки в этом городе!

— Будешь стоять под моими окнами? — из окна показалась светлая макушка хозяина дома.

Голос не напугал ее, встревожил мысли, но не напугал.

— Задумалась. Могу войти?

— В окно? Уверен, многие предлагали тебе в него выйти, причем в весьма различных интерпретациях, но чтобы войти…

Тугие нотки сарказма. Снова. Ада поняла, что мужчина хочет добиться от нее чего-то кроме дискуссии на тему лже-ограбления и злополучных записок…

— Мистер Донбар, что происходит по…

— Скотт.

— Скотт… Хорошо. Так что, по-твоему, происходит?

— Софи была здесь. Рассказала о записке и игре. Я не думаю, что игра для тебя.

— Она скорее для того, другого, верно?

— Ты и так это знала, да?

— Те люди ушли через метро. Наверняка камеры их не поймали, но дело в том, что они и не должны были быть пойманы. Они лишь марионетки человека, что хорошо играет в куклы.

— У тебя случайно не было младшей сестры?

— Жалкая пародия на Шерлока?

Адалинда прошлась по коридору дома, уставившись на фотографии, висящие на стене. — Если он хочет сыграть, то в скором времени он либо даст загадку, либо время для того, чтобы я раскрыла суть ограбления. Чем были выжжены гравировки?

— Что-то вроде прута из закаленной стали. Он был острым, видны порезы, так что поначалу я решил, что это был нож. Скорее всего делали вручную и где-то в подполье, ведь в мастерских вряд ли забудут о людях, что попросили изогнуть инициалы.

— Ну конечно.

Адалинда направилась к двери, без объяснений и прощаний.

— Постой! Почему ты говоришь 'он'?

— Увидимся, Мистер Донбар Скотт. И закрепите фотографию в центре, она вот-вот рухнет.