А как же любовь?

Рамон не удивился, когда увидел собравшуюся перед домом Исидоры толпу. Когда он начинал встречаться с какой-то женщиной, фанаты и папарацци начинали атаковать свою новую жертву. Именно поэтому женщины вешались ему на шею – из-за его известности.

Он рассчитывал войти в здание и проводить Исидору в машину, как истинный джентльмен, но, когда машина остановилась у дверей, Исидора вышла из здания, и толпа зевак взревела.

Когда Рамон увидел Исидору, у него перехватило дыхание. Она была похожа на ожившую золотую статую, а ее стройные ноги оказались настолько длинными, что захватывало дух. Волна желания охватила его точно так же, как после совещания, когда она улыбалась ему. Эта улыбка согревала его подобно солнечным лучам. Ему захотелось снова поцеловать ее, глубоко и страстно. Он хотел целовать ее до тех пор, пока не насытится ею. Он хотел заняться с ней любовью. Рамон мог сколько угодно обманывать Исидору и говорить, что не хочет ее, но себе он лгать не мог. Какой мужчина, глядя на нее сейчас, не хотел бы уложить ее в ближайшую постель?

Такого желания, как сейчас, он не испытывал ни к одной женщине. Он хотел эту женщину, ему нужна была ее полная капитуляция. На какое-то мгновение первобытное желание ослепило его, и это едва не стало фатальной ошибкой, когда толпа начала смыкаться вокруг Исидоры.

Такого еще никогда не было. Ни одна женщина, с которой он встречался, не подвергалась нападению. В считаные секунды настроение толпы стало враждебным. В воздухе витала откровенная агрессия. Исидору кто-то толкнул, и она начала падать. Рамон бросился к ней, рефлексы, выработанные многолетними тренировками, не подвели: он оттолкнул мужчину, отделявшего его от Исидоры, и подхватил ее буквально в последний момент.

– Отвали, или я убью тебя! – рыкнул он агрессивно настроенному мужчине.

Это было совсем не похоже на Рамона, но он был на пределе. В этот миг он был похож на разъяренного дикого зверя, готового броситься в любую минуту.

Оскар, охранник Рамона, быстро растолкал толпу, чтобы освободить проход к машине. Рамон посадил Исидору на заднее сиденье и последовал за ней, захлопнув дверцу автомобиля. Его сердце стучало, как сумасшедшее.

– Какого черта?! – рыкнул он, когда Оскар занял свое место на пассажирском сиденье, а шофер тронулся с места.

– У меня не было никаких указаний… – пробормотал Оскар.

– Это случилось потому, что ты бросаешь из-за меня гонки, – дрожащим голосом проговорила Исидора. Она была бледной как мел и постоянно оглядывалась назад.

– Что? – не сразу понял Рамон.

– Некоторые… – Она откашлялась, пытаясь вернуть самообладание, и сцепила в замок дрожащие пальцы. – Некоторые твои фанаты считают, что предложение, которое ты мне сделал, очень романтично. А некоторые обвиняют меня в том, что их любимый гонщик покидает профессиональный спорт.

– Ты знала и ничего мне не сказала об этом?

– Я увидела обсуждения в Интернете всего несколько минут назад, – напряженным голосом сказала она. – Я собиралась тебе сказать сразу же при нашей встрече.

– Существует определенный протокол безопасности, который активируется в ту же секунду, как поступают первые угрозы.

– Когда дело касается членов твоей семьи. Они ничего не говорили против тебя, поэтому я… – Ее голос стал таким тихим, что Рамон с трудом расслышал последние слова. – Я не думала…

– Вот именно – не думала. Ты подвергла меня опасности, Исидора. Всех нас. – Он взял свой телефон и набрал номер начальника отдела безопасности. – Нам нужна охрана для Исидоры. Все то же самое, что и для моих сестер.

– Я думала, это просто интернет-тролли, – пробормотала Исидора, когда Рамон завершил звонок.

– Ты хоть понимаешь, что там могло случиться все что угодно? Тебя могли затоптать, избить, бросить под проезжающую мимо машину. Могли похитить, изнасиловать и убить. Ты должна была меня предупредить!

Что, если бы это на самом деле случилось? Только он был бы в этом виноват.

Исидора откинулась на спинку сиденья: лицо бледное, подбородок предательски дрожит, глаза часто моргают. Колени крепко сжаты, пальцы судорожно обхватили локти.

– Страшно? Это хорошо, что тебе страшно.

Господи, как же она его ненавидит! Она не станет плакать, только не в его присутствии.

– А кто виноват в том, что они меня ненавидят? – возмутилась она. – Ты!

– Думаешь, я этого не знаю? – крикнул он.

Исидора вздрогнула, даже водитель заметно испугался, потому что машина вдруг вильнула вправо, прежде чем перестроиться в другой ряд. Рамон чертыхнулся и поднял стеклянный экран, отделявший пассажиров от водителя и охранника.

– Вот почему я такой ублюдок. Вот почему никогда не иду на компромиссы. Вот почему я никогда не стану мужчиной, которым ты хотела бы меня видеть. – Он откинулся назад и зло стукнул кулаком по кожаному сиденью. – Я никогда не попрошу ни одну женщину остаток жизни провести вот так, под вечным прицелом.