А какие были надежды!

– Вот видишь, все хорошо будет! – это Афанасий обратился уже к Вике.

Какие были все-таки надежды! Сейчас уже и не верится во все это. А тогда верили. И даже повторный путч не смутил. Наоборот, еще одна победа над путчистами в сентябре 1993 года вселила еще больше надежд на будущее! Опять победила демократия, и вот группа ученых опять летела в Америку! И зачем? Договариваться о сотрудничестве! Да еще и депутатов с собой везли!

Еще не верилось, но голова уже кружилась от перспектив!

Задачи на вторую поездку в Америку были непростые. Предложение от американской стороны к сотрудничеству было. Только какое-то оно было неясное. Надо было проговорить, как будет осуществляться работа по совместным разработкам между Россией и США. Да еще и депутатов развлечь.

Сложилось все очень хорошо. Встречу с представителями Национального научного фонда американцы предложили провести в Массачусетском технологическом, где уже были Касатонов и Василий Иванович. В этот раз взяли и Афанасия. Делегация российских ученых была доукомплектована двумя депутатами Думы – товарищами Василия Ивановича по комсомольской молодости.

Афанасия восхищало все. И аэропорт Джона Кеннеди, и автострады. От кампуса университета он был просто в восторге и сказал:

– Все, я тут остаюсь. Тут на роликах на работу можно ездить. Мечта жизни – ездить на работу на роликах или велосипеде. Господин старшина Раздолбаенко, согласовывай! Я тебе гранты буду выбивать для твоих проектов.

– Ефрейтор Раздолбаев, отставить бессмысленное колебание воздуха и увеличение хаоса в мироздании! Ты мне в Москве нужен! Афанасий, ты пойми! – горячо убеждало Василий Иванович. – У нас все будет, и ничуть не хуже, а даже лучше. Сейчас у нас в стране все наладится, и мы попрем! Будем второй экономикой мира, а потом и первой!

Что говорить, тогда, осенью 1993 года все еще отчасти представлялось в розовом свете, хоть цены на хлеб уже выросли в три раза. В результате отпуска цен уже начался процесс обнищания жителей. Но многим еще казалось, что все еще впереди, и лучшее только начинается, надо только перетерпеть чуть-чуть. Эх, эх…

– А наша «Научная Инициатива» станет центром преобразований! – продолжал Вася. – Мы на равных правах войдем в комиссию Академии наук и Национального научного фонда. А может быть, тут Вася оглянулся, и не увидев рядом Касатонова и депутатов, продолжил, – деньги идти будут через нас, а не через Президиум Академии Наук.

– Нас не посадят? – поинтересовался Афоня.

– Кто же нас посадит? Да мы сами, кого хочешь, посадим. Нашу комиссию Дума поддерживает. И депутаты уже за нас. Ты пойми, продолжил он, глядя, как Афанасий провожает взглядом стайку студентов, катящихся по кампусу университета на роликах, – это пока у них все хорошо! У нас будет лучше!

Депутаты Думы держались настороженно. С одной стороны, им хотелось попасть в российско-американскую комиссию по совместной разработке высоких технологий. С другой стороны…, с другой стороны, они оглядывались по сторонам и мало что понимали.

– Можно нам встретиться с членами конгресса, отвечающими за законодательную деятельность в области развития науки? – на первой встрече задал вопрос один из депутатов.

– Видите ли, мы не очень готовы, – ответил Голдсмит. – Такие вопросы, обычно, решаются заранее. Мы польщены вашим вниманием. Однако попробуем. У нашего декана есть знакомства в Конгрессе. Попробуем. Попробуем, – повторил он.

Голдсмит поговорил с деканом, тот набрал номер члена Конгресса от штата Массачусетс. И вот на третий день пребывания российской делегации оживление наступило даже в размеренной жизни массачусетского института. Около двух часов дня на парковке факультета остановился кадиллак, а из него вышел улыбающийся седеющий конгрессмен. Его ждали.

Руководство факультета стояло на крыльце входа в здание. Конгрессмен был элегантный и стройный, в хорошем костюме, но без галстука. Он тут же начал здороваться со всеми встречавшими его. Декана он обнял, с Голдсмитом поздоровался за руку.

– Ну, где тут ваши русские? Показывайте! – потребовал он. – Нормальные они? – и не дожидаясь ответа, сказал декану:

– Чарли, давай-ка зайдем к тебе в кабинет, поговорим перед встречей с твоими русскими. Возьми всех, кого считаешь нужным.

В кабинете декана оказались Голдсмит и О’Коннор.

– Джентльмены, я польщен вниманием. Однако, что от меня надо? Даже точнее, скажите, пожалуйста, что от меня надо русским? И зачем они нам нужны? Они нам нужны зачем-нибудь? – с обаятельной улыбкой он обратился к декану.

– В Конгресс будет направлен запрос о согласовании совместной комиссии по научным разработкам с русскими. От Национального научного фонда этот проект веду я. Конгресс получит запрос через месяц, – ответил вместо декана О’Коннор.

– Прекрасно. Нам это нужно?

– Инициатива представляется интересной.

– ОК. Я готов в это верить, – быстро говорил конгрессмен, – а зачем нужен я?

– Видите ли, в их команде – члены их Конгресса.

– ОК! – Конгрессмен немного удивленно поднял брови. – Так что от меня нужно?

– Внимание, сэр, – подсказал Голдсмит.