А маму позвать?

- Конечно, бокс! Это же так сейчас модно, когда женщины спортом занимаются. Мой папа только таких женщин любит, спортивных, с накаченными попками и чтобы никакого силикона. Кстати, у тебя титьки и жопа свои или силиконовые? И где делала? А то я смотрю, тебе личико ботаксом неудачно обкололи, губехи поплыли, а толку никакого. Ни красоты, ни рожи. Ты больше пластику не делай, а то глаза закрываться не будут. Ты же будешь ночью мужа пугать. Тьфу-тьфу, чур меня. Не, папа, мне такая мама не нужна.

Державин с трудом удерживался от ржача, который так и рвался наружу, ему даже пришлось больно прикусить губу. Он даже не замечал, что стоит на улице в одном пиджаке, снег сыплет им на головы. Наконец он смог выдохнуть и спросил у Милы.

- Милашка, а когда мама обещала приехать?

- Так завтра, в обед, если я ей позвоню. Вот я приготовилась, - она ткнула пальчиком в коробку. - Купила нам боксерские перчатки. Ты помнишь, как она в прошлый раз набила морду твоей новой шалаве...ой, извини, невесте? Как ты думаешь, кто в этот раз победит — мама или эта?

Мила так и стояла под рукой Андрея, подняла к нему лицо, преданно заглядывая ему в глаза, невинно хлопая ресничками. Державин попал в капкан ее глаз и подвис. Время остановилось, ему даже показалось, что снежинки зависли в воздухе. Но все быстро закончилось, когда он получил тычок локтем в бок.

- Ну так кто победит, что думаешь?

- Я уверен, что победит мама, - он с серьезным лицом покачал головой.

- Значит так, тетя, - обратилась к Анжи Мила, - завтра вечером в спортзале. Форма одежды — спортивная. Ну там труселя, майка. Или ты стесняешься труселя надевать? Ноги наверное кривые и небритые. А из майки силиконовые сиськи будут выпадывать. Папа, ну что ты в ней нашел? Ноги кривые, титьки силиконовые. Нет, мама лучше.

- Конечно лучше. Вы у меня самые лучшие, - и он чмокнул «дочку» в лоб, за что получил от нее счастливый взгляд.

- Да что здесь происходит? - снова заорала Анжи, как бурый медведь весной. - Хватит морочить мне голову. Как ты позволяешь ей так со мной разговаривать? Державин, я приехала тебе сказать, что в марте у нас свадьба. Ты мне должен два миллиона, я платье присмотрела. И свадьбу сделаем…

- … в аду, - не дала ей закончить свои претензии Мила. - Ты сейчас свалишь от моего отца, иначе я обещаю тебе ад на земле. И какие, собственно, ты у него деньги требуешь? Папочка, ты что, у нее что-нибудь занимал?

- Нет, доченька, ни рубля, ни доллара, ни еврика, - он снова с серьезным лицом кивнул «доченьке». - Это она мне еще должна.

- Во как! - Мила даже «задохнулась» от злости. - А много?

- Ну по средним прикидкам, как раз два ляма выходит.

- Ты столько потратил на эту тетеньку, отнимая у меня, своей любимой доченьки, деньги?

Ее лицо выражало неподдельное возмущение и обиду, а Андрей виновато опустил голову, сделал несчастный взгляд.

- Как мне квартиру купить отдельную, так тебе жалко. «Живи со мной, я тебя никуда не отпущу», - она передразнила его. - А как на эту тратить — так вперед? Ну знаешь! Я точно маме позвоню, чтобы она приехала и навела тут порядок.

- Андрей, скажи, это что происходит? Как же наша свадьба? - Анжи стала понимать, что ее идея стать госпожой Державиной трещит по швам.

- А это происходит, тетя, что я против вашей свадьбы, - рявкнула Мила и даже топнула для убедительности ногой, обутой в смешные сиреневые уги. - Мой папочка любит меня и сделает все, что я хочу. А я не хочу, чтобы он женился на тебе. Я ему новую жену найду, моложе, а не такую старую и страшную лошадь, как ты. Я же от страха после встречи с тобой по вечерам в квартире писаться начну и кричать по ночам. А моему папочке мое здоровье очень дорого.

Анжи стояла и снова хватала ртом воздух.

- Так, папа, я замерзла. Это во-первых. А во-вторых, я есть хочу.

- Да-да, доченька, пойдем. Анжи, извини, жениться на тебе не могу. Дочь против.

Он развернулся, не отпуская из-под своей руки Милу, и повел ее в офис. Анжи так и осталась стоять на улице.

***

Державин и Мила так и вошли в «обнимку» в здание. Под удивленными взглядами сотрудников подошли к лифту, зашли в него. Когда двери лифта закрылись, они оба загнулись в приступе смеха.

- Дочка, значит! - проговорил Андрей, когда смог отдышаться

- Да, папочка! Любимая, единственная и очень вредная.

- Спасибо тебе, Милашка. От души.

- Знаете, Андрей Евгеньевич, я не думаю, что она так просто отстанет от Вас. Такие стервы не сдаются. Их только убивать надо.

- Да знаю, - он нахмурился. - Я же из-за нее из Италии уехал. Избавиться не смог, как-никак дочь друга моего отца.

- Это плохо, - цокнула Мила.

- Что? - не понял Андрей.

- Что дочь друга отца. Узнает, что Ваше семейное положение не так отягощено женой и дочерью.

Она задумалась.

- Впрочем если что — я дочь, о который Вы никому ничего не рассказывали, даже счастливым бабушке и дедушке. Вернулись в Россию, поняли, что слишком много времени пропустили в моем воспитании, вот и взяли меня к себе, чтобы сделать из меня человека.

- Хм, а это идея, - рассмеялся Державин. - Но а кто у нас мама?