А может, это любовь?

— Босс приказал мне найти щипцы для клеймения, но, по-моему, здесь больше никто не живет. — Вид у него был несколько смущенный.

— Это мой участок. Кто вас послал?

— Меня только что наняли на работу. Это разве не ранчо Андерсов? — спросил он, сдвинув шляпу на затылок.

— Нет. Оно по ту сторону изгороди.

— Да, я видел ворота, — признался он. — Извините, мэм, за вторжение. Надеюсь, я вас не напугал?

Он, видимо, хотел прикинуться этаким простачком ковбоем, но явно переигрывал.

— Моя земля начинается у ручья и кончается у дороги. Всего шестьдесят акров. У меня двадцать коров, три лошади, несколько кошек и собака, которая сейчас у ветеринара. — Последнее было неправдой, но она решила, что завтра же обзаведется собакой.

— Хорошее местечко, — осклабился парень. — Где же мне искать тот сарай, который мне велели проверить?

— Вам надо пересечь ручей и проехать еще примерно милю.

Незнакомец поблагодарил, сел в свой грузовик и уехал.

Стефани отметила про себя, что, отъезжая, он постарался сделать большой круг, чтобы не дать ей разглядеть номерные знаки. Но у нее было острое зрение, и она щепкой начертила номер на дорожке. Войдя в дом, она тут же стала звонить Нику.

Через несколько минут он уже был у нее.

— Заходи, — крикнула она ему из кухни. — Оладьи будешь?

Ник шумно вздохнул и ответил:

— Я боялся, что тебя уже убили или еще что-нибудь с тобой сделали.

От этих слов ее сердце затрепетало, но, вспомнив, что он ей говорил вчера, Стефани постаралась взять себя в руки.

— Я же передала диспетчеру, что со мной все в порядке, — с досадой сказала она, а потом призналась: — Когда ты мне сказал, что кто-то за мной следит, я тебе не поверила.

— А теперь веришь?

Повесив шляпу на крючок у входа, Ник сел за стол.

— Какой-то ковбой искал что-то в конюшне. Когда я его спросила, что он делает, он притворился, что перепутал ранчо. Думаю, он врал.

— А тебе, конечно, надо было вылезти и заговорить с ним, — упрекнул ее Ник.

— Я уже была во дворе, когда увидела его машину. Я хотела рассмотреть номерные знаки, но он, должно быть, заметил меня через щели в конюшне.

— Но ты запомнила номер?

— Вот. — Стефани протянула Нику бумажку с номером. — Он сказал, что только что нанялся на соседнее ранчо.

— А как он выглядел?.. Это он, — подтвердил Ник, выслушав описание Стефани. — Я его видел, когда наблюдал за тобой.

— За мной?

— Я же предупредил, что не спущу с тебя глаз. Ты оформляла витрину и ничего бы не заметила, даже если бы за тобой наблюдал целый полк, — насмешливо отозвался Ник.

— В витрине мне вряд ли угрожала опасность.

— Как знать. Может, угостишь кофе? Я дома не успел…

Стефани поставила на стол две кружки. Ник отпил глоток и сказал:

— Напиток жизни. Диспетчер сказала мне, что ты просила позвать к телефону меня.

— Так ведь это ты меня предупредил.

— Ты могла бы позвать дежурного. — Это был явный вызов.

— Но это твой участок.

— У меня сегодня выходной.

— Извини, я об этом не подумала, — сухо возразила Стефани. Она не знала, о чем еще говорить, опасаясь, как бы разговор не вернулся ко вчерашней теме. — Я боюсь за Дуги. Если этот человек знает, что Дуги может его опознать, как бы он не попытался что-нибудь с ним сделать.

Ник подождал, пока она сядет за стол. В шортах, завязанной под грудью рубашке и с зачесанными за уши волосами она выглядела так, словно ей опять восемнадцать.

— Я могу переехать к вам.

— Я собираюсь завести собаку.

— Приятно сознавать, что так просто найти мне замену. — Ник не смог сдержать смеха.

Стефани поджала губы, явно раздосадованная. Ему захотелось перегнуться через стол и поцеловать ее. Но это было бы серьезнейшей ошибкой. Вдруг он не смог бы остановиться?

— Я хотела сказать, что собака предупредила бы, если бы появился кто-то чужой.

— И что бы ты сделала? Взяла бы камень, как тогда, когда собиралась прикончить койота?

— У меня остался пистолет Клея. Между прочим, мне сказали, что койот не был бешеным.

— Да, он нажрался какого-то яду, рассыпанного кем-то из фермеров.

Несколько минут они молчали.

— Тяжелая у тебя работа, — посочувствовала наконец Стефани. — То мошенники, то подозрительные личности, то местные жители, которые не задумываются над тем, что делают.

Ее сочувствие было приятным, но ему нужно было не это. А что же? Поцелуи? Но ведь они вовсе не означают вечную любовь, как было когда-то. Человек должен рассуждать трезво, а не жить иллюзиями или поддаваться страстям.

— Что случилось? — спросила Стефани, словно угадывая его мысли.

— Ничего не случилось. Я переезжаю, и все тут.

Ник завтракал, будто это был обычный день их жизни. Они вообще что-то слишком часто последнее время едят вместе, подумалось ей. Зря она его сегодня угостила не только кофе, но даже предложила оладьи.

— Что ты сказал?

— То, что ты слышала. — Ник улыбался, но его взгляд оставался жестким и непреклонным.

Стефани решила не реагировать. Когда они, бывало, расходились во мнениях с Клеем, это было лучшей тактикой. Она молча смотрела на Ника, выжидая. Этот прием обычно срабатывал. Но с Ником номер не прошел.