А может, все это приснилось?

Люди шли группами и поодиночке, целыми семьями, с грудными детьми, приходили вереницы слепцов, классами шли школьники, отрядами — военные, толпами — монашки. Многие, увидев серое лицо Индиры, падали в обморок. Два здоровых охранника быстро оттаскивали их в сторону — упавших могли легко затоптать. Почти все несли цветы — или лепестки роз, или оранжевые бархотки, или венки. К цветам тоже были приставлены двое — как только цветов накапливалось слишком много, их собирали в мешок и выносили на задний дворик.

Людей становилось все больше и больше, через ворота уже проходили не поодиночке, а толпами.

— Ася, нам пора уходить, — сказал Никита. — Посмотри, какая толкучка.

Кто-то перелезал уже через высокий металлический забор, а на огромном дереве посреди лужайки гроздьями висели люди. «Мы найдем их!», «Мы отомстим за тебя!».

Нам едва удалось пройти за ворота, как мы услышали за собой скрежет железных запоров. А вечером по телевидению объявят, что как только были закрыты ворота в Тин Мурти, толпа прорвалась с площади внутрь, сломав литые ворота. В саду возникла давка. А люди все ломились, не слушая ни полиции, ни армейских офицеров. Отступили лишь тогда, когда полиция применила гранаты со слезоточивым газом. Итог: 11 затоптанных насмерть, в основном дети, сотни раненых.

На обратном пути Никита заехал в посольство. Его предупредили, что начались беспорядки и нужно по возможности быть дома, а в город выезжать в случае крайней необходимости.

Весь вечер просидели у телевизора. Показывали только прямой репортаж из Тин Мурти, прерываемый через равные промежутки времени пятиминутными молитвами, которые читали представители разных религий — индусы, мусульмане, христиане и сикхи. Иногда вместо молитв звучала классическая индийская музыка — нередко монотонная и тяжело воспринимаемая на слух. Такую музыку обычно поют, подыгрывая на индийском национальном инструменте — ситаре, поют, завывая и произнося несуществующие слова и необычные звуки, помогая себе при этом руками, вытягивая звук с губ и выпуская его куда-то вверх. Слушать ее было трудно, но она, как никакая другая, очень точно передавала настроение.

В шесть часов вечера по национальному телевидению впервые выступил новый премьер-министр Раджив Ганди. На стене, прямо над ним, висел портрет, с которого улыбалась его мать. Раджив, печальный и подавленный, тихим голосом произнес на двух языках свою первую речь. Пора прекратить беспорядки и убийства, сказал он, полиция, действовавшая до сих пор не в полную силу, будет с настоящего момента подкреплена армейскими подразделениями и станет пресекать любые попытки нарушить стабильность, спокойствие и мирную жизнь нации. Потом добавил еще тише: «Если бы жива была моя мать, она бы не допустила братоубийственного кровопролития».

В восьмичасовых новостях, на хинди, диктор что-то долго говорит, а потом показывают номера каких-то телефонов. Через час в английских новостях идут отснятые сегодня в Дели кадры о беспорядках и поджогах. Только в Дели за день убили более ста человек. По городу, однако, ходят слухи, что цифра резко занижена. В Дели стало опасно, особенно сикхам. При полицейских участках им организуют лагеря беженцев, но сикхи, в основном богатые, предпочитают уехать из столицы. Говорят, что из Дели в Чандигарх, столицу Пенджаба, пришел поезд, в котором не осталось ни одного живого человека. Но это опять же слухи. Далее диктор перечислил наиболее опасные в Дели районы и назвал номера телефонов полиции, по которым надо срочно звонить в случае поджога, нападения или хулиганства. Я быстро сбегала за ручкой и записала телефон местной полиции, поскольку наш район стоял на третьем по беспорядкам месте. А в конце новостей несколько раз сообщили, что в Дели вводится комендантский час. Все, кого задержат в комендантский час на улице без пропуска, будут доставлены в полицейские участки для выяснения личности и причин нарушения приказа.

Район был действительно беспокойным. Через пять-шесть домов от нашего жилья сикхи устроили штаб- квартиру, куда набилось несметное количество людей, все с семьями, чтобы при нападении обороняться кто чем может. Около этой маленькой крепости и днем и ночью ходили вооруженные палками и железными прутами люди, которые в случае опасности поднимали на ноги весь дом.

Создавались и комитеты сопротивления. В них входили люди всех религий, в том числе обязательно сикхи. Они и созданы были из-за сикхов. Такой комитет обычно охватывал всю улицу, а участвовали в нем и мужчины, и женщины, и дети. Женщины дежурили на балконах и предупреждали мужчин о приближении автобуса, машины или группы людей. Мужчины быстро оценивали ситуацию и решали, хватит ли у них своих сил, чтобы защитить людей, или же надо звонить в полицию. И чем больше росли беспорядки, тем многочисленнее и организованнее становились комитеты сопротивления.

Похороны