А мы пойдем на Север

Сказочный двухэтажный замок (или терем) из серо-голубого кирпича, очень насыщенного цвета, с белыми точками и искусственными трещинками, на фоне ярких и величественных скал мыса, весь переливался солнечными зайчиками.  В широко открытых воротах виднелся главный вход в дом – высокое крыльцо, перекрытое навесом с небольшим куполом, поддерживаемый витыми колонами с балясинами. Обычно у нас в Калининграде предпочитают литовские, польские, немецкие, строго-классические проекты домов, но этот замок-терем как будто вышел из старой русской сказки, захватив с собой и английского архитектора. Вроде бы "смешение французского с нижегородским", но как органично все это сочеталось. Дом-терем, дом-замок окружала крытая галерея с колонами и балконами второго этажа. Фасад украшали окна с фигурными резными ставнями и наличниками. Четыре округлые трехэтажные башни с острыми крышами выступали по углам. Пятая, четырехэтажная высилась из середины дома, блистая серебряным куполом. Последний открытый этаж прямо просился стать наблюдательной площадкой. Да и пушки туда поставить можно было. Шутку оценили. Но пока там виднелся весьма приличный телескоп. Будет, чем ночью заняться.

На крыльце стоял встречающий нас пограничник. Я абсолютно не разбираюсь в нашивках, но интуиция подсказывала, что он был похож на старшину или старшего сержанта. Возраст не определённый, но явно немолодой. Он кратко и чётко рассказал о расположении дворовых построек, внутренних номеров, отдал перечень всего имеющегося, заставив под ним расписаться. На шутливый вопрос Александра, мол, всё ли на месте? Чеканно отрапортовал:

– На месте всё. Можете проверить. Я подожду.

Он сказал это так убийственно серьёзно, что я сразу поняла, что шутки здесь не уместны. Впрочем, это поняли все, так что дальше всё пошло быстро и четко. Заплатили деньги, получили квитанции, отпечатанные правила пользования техникой и приборами, а также правила поведения в доме, на территории домика отдыха, в лесу и на побережье. Расписались под вторыми экземплярами. Все, кроме семилетнего Егорки, что его немного обидело. Сержант-старшина тоже скривился от такого непорядка, но решил не качать права. Спрятал все свои экземпляры документов, а затем небрежно произнёс:

– Тут у нас птичий двор оборудован. Куры, фазаны, индюки, утки, гуси, перепела, немного цесарок. Они там как на природе живут. Вы сможете им утром водички наливать и корм сыпать, или солдата присылать?

Мы даже переглянуться не успели, как слово взял Егорка:

– Конечно, будем. А где они?

Всем стало ясно, что если мы откажемся от этой доверенной нам чести, то можно прямо сейчас ехать обратно. Такой подлости нам Егорка не простит. Все оглянулись на Татьяну. Егоркина мама мужественно выдержала удар:

– Не беспокойтесь, мы все сделаем. Только расскажите, что и как надо, а то мы не совсем в курсе как это все делать.

Старшина-сержант всё понял, и, не чинясь, повёл семью Егорки вглубь сада, затем между построек хозяйственного назначения, потом по тропинке.  Мы потопали следом.  Нельзя отрываться от коллектива. Когда мы догнали первопроходцев, те стояли статуями, не подавая признаков жизни. Обойдя справа эту скульптурную группу, тоже замерла.

Наверное, это был тест … на человечность, что ли.  Не думаю, что люди, до нас отказавшиеся кормить птиц во время своего заслуженного отдыха, вряд ли приходили потом сюда просто посмотреть на кур. И невольно лишали себя ещё одной радости. Нас спас Егорка, со своей детской непосредственностью и любознательностью. Это была ещё одна сказка, сделанная человеком, влюблённого в природу и птиц. Избушки на курьих ножках, плавающие в пруду домики-лодки, хижины на сваях, теремки… и много карликовых деревьев, чтобы можно было видеть всё это пернатое хозяйство. Кстати, поить их не надо было, так как на Птичьем дворе (именно так, с большой буквы!) были проведены игрушечные каналы с водой, через которые были перекинуты резные мостики. Я более чем уверена, что мы ещё и ругаться будем, кто первым пойдёт утром кормить это пернатое содружество.