А не пошел бы ты? (СИ)

Скоро сессия, и я упорно готовился, буквально не вылезая из учебников. Что меня больше всего доставало, так это стоны в соседней комнате. Ну, блять! Дайте позаниматься! А еще цветы. Наш дом, не пойми как, превратился в какой-то цветочный магазин. Цветы либо присылали анонимно, либо просто оставляли на лестничной клетке. Сначала мы думали, что это матери, пока в одной из корзинок не обнаружили карточку с надписью «Коти». Брат недоуменно осмотрел карточку, повертел, а затем лукаво произнес:

- Тайный поклонник?

И это так взбесило, что я ушел в комнату и заперся там. Над тем, кто шлет цветы, я не задумывался. Мне было просто похуй. Сейчас важна сессия. Но, черт возьми, цветы-то слали не переставая! Их уже некуда было складывать, они громоздились в моей комнате: на столах, на полу, на шкафах, под столами. Словом, так, чтобы нельзя было выйти в коридор, где тоже были эти гребаные цветы! В порыве злости я выбрасывал их в окно, раздаривал соседям, оставлял под дверьми и уходил, но они все прибывали. Кажется, скоро я начну ненавидеть цветы. А ведь еще запах! Тысячи (а их, поверьте, набралось бы уже тысячи) различных запахов смешивались в одну единственную какофонию, которая, к слову, пахла отвратительно.

А еще у меня началась аллергия на какой-то цветок. По универу я ходил с платочками, зажимая красный нос так, словно он в скором времени отвалится, на лекциях чихал так, что дрожали стекла, а преподаватели испуганно вжимали голову в плечи.

Но самое страшное было дома, где я сидел, обложенный этими бомбами замедленного действия, с ватками в носу и пытался сосредоточиться на материале. Вот же кошмар!

А брат посмеивался лишь.

* * *

Кажется, никогда еще я не ждал сессию с таким нетерпением. И вот она наступила! Но, стоило мне войти в аудиторию, где был первый экзамен, как я тут же развернулся и под недоуменные взгляды студентов и преподов удалился.

В аудитории сидел он, моя страшная трехлетняя головная боль.

10. Сессия. 2 часть.

I see you found my underground

Help yourself to guns and ammo

Nothing here has ever seen the light of day

I leave it in my head

It's the first day of the rest of your life

You'll remember me, for the rest of your life

(с) Timo Maas & Brian Molko - First day.

В голове словно что-то щелкнуло: возникло неописуемое желание взять топор и, с улыбочкой заправского маньяка, забежать в аудиторию с криком: «Откуда ты здесь, сука? Нахуй вылез?». Все это с совершенно спокойным и милым лицом. Или же такая идея: забежать в аудиторию, схватить его за горло и спросить: «Ты ли это, Дездемона? Опять плохо молишься?».

В общем, идей было море, да вот только меня не поймут. Пожалуй, мне надо подумать и хорошенько продумать свой выход. Кажется, я только что повел себя как идиот, развернувшись в дверях. Но, черт! Что делать, если я его ненавижу и совершенно не хочу с ним встречаться?! Экзамен… Будь это обычная лекция – я бы свалил, не задумываясь. Но это же, блять, экзамен! Вот мудак, все просчитал. Не удивлюсь, если это так.

Хотя, не исключено, что ему теперь плевать. Ведь вернулся же, вернулся после того, что я ему наговорил! Не знаю, он тупой или мазохист? Мне кажется, все же мазохист…

- Эй, - меня кто-то негромко окликнул – я сидел на полу около той самой батареи.

- Что? – я поднял взгляд и встретился глазами с ним. Блять. Игнорируй, игнорируй.

- Ты в порядке? – напущено равнодушный тон, в людях-то я немного разбираюсь.

Молча показываю ОК и продолжаю сидеть. Он не произносит больше ни слова и также молча удаляется. Зачем приходил? Мазохист ебаный.

Звенит звонок, и я наконец собираюсь с мыслями. Во-первых, я полностью игнорирую Брука, его для меня не существует. Во-вторых, я сдаю экзамен на «отлично». В-третьих, я игнорирую Брука. Кажется, все.

Демонстративно зайдя в аудиторию, я сел за соседний от Брука стол, вытянув сразу билет. Вопрос «знаю-не знаю» пронесся у меня в голове, однако, знаю кое-что. Не зря учил.

А Брук видимо плохо готовился. Потому что буквально буравил мою спину взглядом, я это чувствовал, даже не оборачиваясь, потому что с его стороны слышалось постоянное шуршание бумаги, «цыканье» ручки, нервный стук пальцев о стол. Нет, не исключено, что он просто голодный и ждет не дождется, когда пойдет в столовую. Или у него хомячок, скажем, сегодня умер и он до сих пор в горе. Но, как подсказывает мне моя супер-интуиция, это маловероятно. Поэтому я больше склоняюсь к варианту, что все же он не выучил. Му-ха-ха! А я ничем не могу помочь, прости, чувак, мне так хотелось!

Из-за чувства злорадства я изредка тихонько мерзко так похихикивал, косясь в его сторону, причем он в это время переставал стучать ногтями, и выходило довольно громко. Нет, вы представьте, как смотрели на нас преподаватели: сидят два парня – один стучит по парте, в перерывах злобненько хихикает его сосед, снова стук, а затем хихиканье. Не надо было объяснять, что когда я вышел сдавать, на меня косилась вся аудитория, да и Брук вместе с ней.