А небо здесь пахнет дождем

Личная жизнь Степана, в отличии от его работы, была унылой и мрачной. Домашний уют его не интересовал, его не тянуло домой. Этому была одна большая причина – ворчливая, всегда недовольная всем, сожительница Зойка. Почему сожительница – да потому, что именно Степан не хотел с ней расписываться, отношения были пущены на самотек. Ссоры – это было постоянное явление в этом доме. Почти после каждой ссоры Степан бежал из дома, но хитрая и расчетливая Зойка сама возвращала его, так как знала – она получит то, что хочет. А хотела она, конечно же, деньги, сама Зойка работать совсем не спешила. Кто был прав, а кто виноват – в этом тяжело разобраться, но в этой семье каждый стоял на своем и уступать друг другу никто не хотел.

Единственный взрослый сын Степана жил самостоятельной жизнью. Навещал отца очень редко, так как его мать жила далеко от Старого Оскола. Частный дом принадлежал сожительнице, так что Степан был свободен во всех отношениях. «Уйти от Зойки!» – эта мысль проскальзывала у него в голове давно, но всегда его что-то останавливало. А в последние годы боязнь остаться без женского внимания, хотя и такого, привязала к Зойке окончательно. Может быть, в этом то и была основная причина того, что заставляло его оставаться подолгу на работе, а не только паровоз. Из нажитого за душой Степан абсолютно ничего не имел, а то, что имел под подушкой – отдал сыну, не хотел, чтобы деньги, которые припас на черный день, достались неблагодарной бабе.

Этим зимним утром Степан вышел пораньше. По графику сегодня был еженедельный рейс. Перед каждым рейсом он проверял и полностью смазывал любимое детище. Степан любил зиму и не только потому, что ему очень нравилось носить фуфайку, шерстяные валенки и ватные штаны. Из-за такого внешнего вида Степану дали прозвище – Партизан. На что он только улыбался и всегда отмахивался. А еще любил зиму он за то, что вырывающиеся клубы пара из-под несущейся машины образовывали завихрения, которые, переливаясь на солнце, исчезали в морозном пространстве при сильном порыве ветра.

Каждый рабочий день машиниста паровоза начинался одинаково, это уже превратилось в традицию – войдя в ангар, Степан, стоя перед огромным железным монстром, восхищался им. Постоянно всматривался в механизмы, узлы, считая их прекрасными творениями. Из-за чего сотрудники стали считать его немного странным. Что-то магическое было в этой машине, что так сильно притянуло к себе маленького человека.

Смазав движущие части, Степан поднялся в будку машиниста, чтобы выпить чаю перед рейсом. Услыхав хлопок дверью, он выглянул в окно паровоза.

– Эй, Степан, спустись, разговор есть! – Возле паровоза стоял невысокий мужчина худощавого телосложения, с маленькими, тоненькими черными усиками. Это был заместитель начальника станции – человек непредсказуемый, очень скрытный и недальновидный, по крайней мере, таким считали его подчиненные. С окна будки машиниста показалось удивленное лицо Степана. Михалыч – так звали заместителя, здесь, в этом ангаре. Раньше никто его никогда здесь не видел, и если он сам соизволил наведаться, «то повод был не из приятных» – блеснула мысль в голове машиниста. Какое-то внутреннее напряжение сковало на мгновение действия Степана, он с трудом спустился вниз. Михалыч пожал ему руку.

– Как дела с машиной?

– Да все нормально, проверил, смазал… Готов к выезду! – неторопливо ответил машинист.

Повисшее молчание еще больше насторожило машиниста. Заместитель, всматриваясь в непонятные для него узлы машины, не спешил говорить, чего пришел.

– Степан, послушай, здесь такое дело… – Чувство тревоги охватило машиниста и быстро росло. Михайлович сделал небольшую паузу.

– Не томи! Говори! – не выдержал Степан.

– Твои рейсы пока отменили.

Степан оторопел от услышанных слов. Желания и внутренних сил что-то сказать у него не было. Все тело, мышцы, суставы перестали слушаться, язык окоченел, и выдавить из себя хотя бы какой-то протест он не мог.

– Да все будет нормально! – Стал успокаивать его заместитель начальника, так как заметил сильное беспокойство Степана, и продолжал, – все решится, я не знаю, по какой это причине. Это все сверху, ты же понимаешь, – он показал указательным пальцем вверх, – но я думаю, что в скором времени эту проблему решат. Наверное, график новый…

Заместитель после этого монолога резко развернулся и направился к выходу.

– А мне что делать? – Крикнул вслед ему Степан. Заместитель остановился, словно перед ним из-под земли моментально выросла стена, повернулся на голос сзади:

– Ах да, я совсем забыл, зайди в кабинет к девяти часам. Анатолий Семенович хочет тебя видеть, и не туши самовар.