А неприятности - в придачу! (СИ)

— Может… пойдем ко мне, а? — нерешительно предложил белый змеелюд, и Ри не нашел в себе сил отказать.

«Ну, в конце концов, если он опять попытается удержать меня силой… вывернусь как-нибудь!» — успокоил сам себя парень.

Олби притер его к стене, сразу как за ними захлопнулась дверь. Прижал руки, навалился всем телом, переплел кончики хвостов, запах усилился настолько, что у Иори закружилась голова, член встал, а зрение помутилось. У змеелюдов так иногда случалось от переизбытка эмоций. Несколько минут они яростно целовались, пропихивая раздвоенные языки как можно дальше в рот друг друга. Ио улучил момент, когда Олби слишком увлекся изучением глубин его глотки и, использовав стену, оттолкнулся, роняя альбиноса на пол коридора. Змей зарычал, чуть не откусил партнеру язык, взметнул вверх белые кольца, пытаясь вывернуться, закрутился, но Иори обвился вокруг омеги всем телом, медленно, но верно продвигаясь к цели. Юноша чувствовал влекущий аромат самки, разум помутился, и только одно желание билось в голове метрономом: добраться до манящего отверстия, ввинтиться в глубину, слиться с прекрасной омегой.

Кажется, Олби эта идея не слишком понравилась, он вырывался, но, опасаясь повредить более мелкого альфу, вынужден был сдерживать свою силу. Конечно, если бы Иори был неприятен альбиносу, достаточно было бы приложить люда пару раз об стенку, или пол, или вонзить в плоть ядовитые клыки. Однако омега мечтал об этом альфе уже много дней и ни за что не позволил бы себе повредить хрупкому красавчику. Противостояние ожидаемо завершилось «победой» Иори, просто потому, что Олби устал выворачиваться, кроме того, его грела надежда, что после того, как альфа получит желаемое, удастся ему присунуть. Следующие несколько часов оказались весьма… интенсивными. Мелкий альфа, дорвавшийся, наконец, до омежьей плоти оказался на диво выносливым. К концу марафона Олби просто позорно уснул, оставив планы по завоеванию альфы на завтра.

Первое, что увидел Олби поутру, это ускользающий хвост. Взревев, подобно реактивному самолету, омега кинулся за коварным самцом, столь подло уползающим, пока он спит.

— А ну, стой! Куда!?

— Мы тележку забыли! — совершенно спокойно произнес Ри. — А еще у тебя, кроме подозрительных банок с белковой дрянью для качков, ничего нет пожрать.

Вид у альфы был укоризненный. И даже немного обвиняющий.

— Я тебя что — еще и кормить должен? — от подобной наглости Олби застыл на месте, только хвост нервно шебуршал по полу.

— Нет, ну что ты, я, конечно же, всегда ношу еду с собой! — ехидно ответил альфа, Олби уже открыл рот для гневной отповеди, как вдруг почувствовал, что что-то не так. Очень сильно не так.

— Ах ты гадина! Ты что натворил? Ты меня вчера запечатал? — взвыл омега не своим голосом, вертясь вокруг своей оси и ощупывая интимные места.

— Э… я не помню… — Иори разом растерял всю свою уверенность.

Вчера во время соития — первого соития за всю его жизнь, не считая акта альфаложества, но это ведь совсем другое — ему было настолько хорошо, что мыслительная деятельность прекратилась практически полностью. Конечно, запечатать омегу без его согласия было не самой лучшей идеей, но должен же был альбинос понимать, что требовать какого-либо контроля над инстинктами в первый раз просто глупо!

Олби, наконец, нащупал все, что нужно. Отверстие оказалось наглухо запечатано(2). Тихонько подвывая от злости, он метнулся к аптечке. Там хранились некоторые средства, призванные помочь в подобной ситуации, змей схватил баллончик со спреем, с ужасом думая о том, что оплодотворение уже могло произойти… кажется, есть какие-то таблетки для мини-аборта… но этих препаратов он у себя не хранил — не для чего — значит, надо сползать в аптеку…

— Не смей!

Олби поднял голову и уперся взглядом в весьма решительно настроенного любовника.

— Воспользуешься этой гадостью — и я больше к тебе и близко не подползу!

— Ты охренел, да? — прошипел Олби, скалясь, но кинуться не решился, все-таки альфа ему очень нравился. — Что мы будем делать с яйцами?

— Как что? У тебя какой вид? Яйцеживородящий?

— Яйцекладущий! — прошипел Олби. — Я не собираюсь возиться с сопляками! Я работаю, неплохо зарабатываю и не собираюсь бросать все из-за глупого весеннего залета! Я, между прочим…

— А мне плевать! Не хочешь от меня яиц, значит и меня рядом не будет! Пустоцвет!

Выяснение отношений перешло на повышенные тона, когда собеседники орут, но вряд ли слышат друг друга…

— Зато я, в отличие от некоторых, не нищеброд! — выкрикнул омега, зверея.

— Да и пошел ты нахрен! Иди ищи себе такого же яйцененавистника! — Иори с удовольствием хлопнул дверью так, что чуть не вынес коробку.

Олби, тихо матерясь, сделал несколько кругов по опустевшей квартире, со злости стукнул рукой по стене. К несчастью, именно в ней находился злосчастный баллончик, позволяющий растворить пробку альфы. Неслабый удар сплющил тонкий металл, во все стороны брызнула пена, и, уже орущий в голос, Олби еще минут двадцать оттирал резко пахнущую жидкость со стен.