А ну иди сюда, Петров!

Такой напор! Экспрессия!

Прямо ух!

– Не пойду, – упёрлась я. – Ничего такого не сделала. И ты не имеешь права!

– Я не имею? Я? Да я… Нет слов, Эля! – вновь набычился Петров.

Так, про мужа лучше молчать. Чего б такого ляпнуть, чтобы точно отхватить по заднице? У меня сегодня явно день БДСМ. Но с Петровым можно. Только надо взбесить его качественно – чтобы и не думал вспоминать про свои тупые, никому не нужные миллионы и отступать от моего плана!

– Подумаешь, побегал! Полезно для фигуры! – выдала я, прислушиваясь к ощущениям и тщательно вглядываясь, как он реагирует на мои слова.

Реагировал правильно. Кулаки сжались. Плечи закаменели. Губы поджались. Подбородок вперёд. Глаза бешеные.

– Я сказал, что отшлёпаю, значит оголяй задницу! – отчеканил Вася.

Я готова была бежать в спальню бегом, раздеваясь на ходу, но боялась перестараться. Тут ведь не я хищница. Я оскорблённая почти-невинность. Жертва петровского произвола и варварства!

Тело живо отреагировало на эти мысли. Возбудилось, согрелось. Ещё какая-нибудь минуточка – и я начну говорить хриплым, чертовски выдающим моё состояние голосом.

– Не пойду! Тебе надо – сам неси!

Клянусь, я слышала, как он зарычал! Ох уж эти первобытные инстинкты! Прелесть!

Меня подхватили, перекинули через плечо, ещё и шлёпнули по заднице.

Тело прошила сладкая истома.

Блин, я, кажется, как Мистер Бордовый Галстук – завожусь от доминирования партнёра.

– Петров, ты дикарь! – верещала я искренне и, похоже, страшно палилась. Потому что без восхищения произнести это не смогла.

Меня бросили на кровать, посмотрели пристально, сурово.

– Меня никогда не шлёпали, – поведала я недовольно.

Наверное, зря не шлёпали. По крайней мере, сейчас я просто дурею от такой возможности.

– Всё когда-нибудь бывает в первый раз, – философски произнёс Петров.

– Ты ведь пошутил, да?

– Я похож на клоуна?

Чёрт, он что, реально бесится до сих пор? Одна я тут на взводе?

Ладно, сейчас мы ему поможем.

– Нет. Ты суров как никогда. Но это очень, очень странно, Вася, – произнесла я, стараясь играть достоверно. – И только ради нашей с тобой дружбы я не стану сопротивляться. Ты ведь мужчина, мужчинам нельзя нарушать слово, да?

И, вся такая несчастная, заглянула ему в глаза.

– И не думай меня разжалобить! Ты поступила безответственно и совсем не подумала, что о тебе может кто-то волноваться! – отчитал меня Петров, как не выучившую урок отличницу.

– Да я не сопротивляюсь. Я вообще сегодня душечка.

Под конец всё-таки сбилась на шёпот. Перевернулась на живот, встала в неприличную коленно-локтевую позу, прекрасно осознавая, как выглядит моя филейная часть в коротких розовых пижамных шортиках с чёрным кружевом по краю. Волосы распустила и перекинула через плечо, чтобы видна была беззащитная шейка.

– Ну, наказывай, – прошептала, едва не сотрясаясь от возбуждения.

Горячая рука опустилась на мою идеальную часть тела, которой тренер гордится едва ли не больше меня. Столько усилий, а всё ради чего? Ради нарушения договора страхования!

Только шлёпать меня, похоже, раздумали. Погладили.

– Что, прояснилось сознание? Понял, что я ни в чём не виновата? – резко осведомилась я.

И тут же получила по заднице!

– Ох! О-о-о!

Моё тело взорвалось наслаждением. Вспыхнуло. Загорелось ровным пламенем.

Идеальная прелюдия. Раз – и готово.

– Больно? – заволновался Петров, неправильно истолковав мой первобытный стон.

– О да! – произнесла свежеиспечённая извращенка в моём лице. – Ещё!

– Плохая девочка.

А голос-то какой довольный!

Меня шлёпнули чуть сильнее, и я едва не потеряла сознание от восторга.

– Хорошо? – мурлыкнул мой истязатель.

– Угу, – промычала я, упав лицом в подушку. – Уж наказал так наказал.

– Эль, – через минуту позвал Василий.

– А?

– Ты там что, голая?

– А ты спишь в водолазной экипировке? – сразу очнулась я. – Я вообще-то в пижаме. Как порядочная.

– Как порядочная извращенка, – хмыкнул Петров. – Это… необычно.

– А уж я‑то как удивлена, – призналась, усаживаясь рядом.

Махнула головой, отбрасывая волосы назад, плечиком повела, чтобы лямочка сползла пониже, обнажая грудь. А я вся такая ошарашенная, что вроде как и не замечаю ничего.

– Ты очень красивая, – сказал Петров и прокашлялся.

– Спасибо. Так что ты хотел, Вася? – уточнила деловито, не забывая, что я ему друг-друг-друг, который оказался вдруг.

– Тебя.

О, это правильный ответ. Теперь надо сильно удивиться.

– Меня? Всю?

– Нет, блин, половинку! – рявкнул он, однако рук ко мне не протянул.

Ну откуда ты такой сдержанный, ё-моё?!

– Ты… Вась…

Я не знала что сказать. Делать первый шаг боялась. И так проявила инициативу.

– Я… пойду, – вдруг произнёс он, поднимаясь. – Ты извини. Я потерял голову, когда не смог дозвониться. Ещё и соседи ничего не знают. Перепугался.

– Прости. Я ведь не знала…

– Я не должен был…

– Прости меня, Вась. Я сама такая же паникёрша.