А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 3 (СИ)

Этот вопрос прошелестел словно шипение змеи. И пацан тут же выпалил, дав от волнения петуха:

— Не было! Никого не было! Только ночные жоры в коробках, к земле пристёгнутые! Но они только этого мудилу порвали! Который из крюков! Отвечаю, не было за нами никого!

Рация молчала.

— База? — Голос вожака продолжал неуверенно подрагивать. — База, приём?

— Торопись, Хорхе... — Снова раздался змеиный шелест. — Скоро стемнеет.

— Конечно-конечно! Мы щас уже будем!!! Мы быстро!

Нового ответа не последовало.

Пристыженный Хорхе сопел через нос, убирая рацию обратно в карман. Остальные пацаны тоже хранили молчание. Но он наверняка прекрасно понимал, что именно сейчас думают о нём подручные. И постарался немедленно поправить пошатнувшийся авторитет единственным доступным ему способом.

— Э, шкура! Ты чё там лыбишься?

Кажется, этот вопрос был обращён к Куску. Хотя на его лице сейчас было всё, что угодно, кроме улыбки.

— Ты чё, сука, попутал?! Сюда смотри, ёп! С тобой базарю! — Слова вожака звучали со звериной злобой.

Но Кусок не оборачивался. Лишь вжал голову в плечи и еле слышно зашептал:

— Ты обещал, Шутник... Ты обещал...

— Заткнись...

— Э, ты чё там? На хуй меня послал штоле, а?! — Судя по звукам, Хорхе передал удило с приманкой второму погонщику. — Мекс, ну-ка подержи...

— Может не надо... И так опаздываем...

— Ты ещё, блядь, мне тут попизди! Веди давай! — По асфальту брякнули резиновые подошвы — Хорхе спрыгнул с прицепа, подхватил с него биту и спешно зашагал к измождённому пленнику с моей стороны упряжи. — Ты слышь, гнида?! Сюда смотри, ёп!

— Ты обещал... — Съёжившийся Кусок повторял эти слова, словно заклинание. — Ты обещал...

Не люблю, когда приходится менять план на ходу... Но, с учётом вновь выявленных обстоятельств... Может, оно и к лучшему.

— Н-на, нах!.. — Размахнувшись, варщик метил пленнику прямо в голову. — Уф!..

Перехватив биту в момент замаха, я сжал его кулак с рукояткой одной рукой, а второй вывернул дубинку словно рычаг. Глухо хрустнув, запястье пацана приняло неестественный угол. И в следующую секунду развернувшаяся бита врезалась вожаку в затылок.

Когда Хорхе рухнул прямо под ноги Куску, я успел заметить, как в единственном глазу пацана сверкнул чистый неподдельный гнев. Но наблюдать за последствиями вспышки ярости было некогда.

Подпрыгнув, я схватил удочку и, отломив тонкий конец с приманкой, швырнул её на телегу Мекса. Проводив ароматную приманку расфокусированными взглядами, жоры немедленно перестали тянуть прицеп и полезли к нему наверх.

— Мочи его! — Отдав приказ, смуглый варщик отбросил уцелевшее удило и попытался подхватить с повозки своё оружие, но вечноголодные твари немедленно спихнули его на землю. А запряжённые в мою телегу двуногие кони тут же образовали живой заслон между мной и остальными пацанами в грязно-белых комбинезонах, которые всю дорогу шли пешком позади.

— Да ебашьте их, чё встали!!! — Поднимаясь, Мекс пытался принять командование. — Ебашь, бля!!!

Справа от меня раздалось какое-то приглушённое чавканье. Пользуясь замешательством противников, я сорвал с себя упряжь и покосился в ту сторону, откуда исходили странные звуки.

Пока Хорхе пытался прийти в себя после удара, Кусок немедленно его оседлал и, схватив за волосы, начал размашисто бить головой об асфальт. С каждым чавкающим ударом лицо вожака всё больше превращалось в сплющенную кровавую маску. А на асфальте перед ним росла густая багровая лужица с островками отколовшихся зубов.

— Сука, мочи его!!! — Численное преимущество всё ещё придавало смелости моим врагам. Но в спешке они совершили трагическую ошибку — побежали вокруг столкнувшихся прицепов с разных сторон, по трое с каждой.

— Как закончишь, найди у него рацию. — Перешагнув через наслаждавшегося местью Куска, я встретил первую тройку.

Выброс адреналина почти убрал усталость, позволяя совершить решительный натиск. Сократив дистанцию, я принял пару не слишком сильных ударов по корпусу и поднятым рукам, но зато с разбега сбил с ног одного из пацанов. И, уходя от повторного замаха сзади, прошёл в ноги второму, боднув в печень.

Перекатившись, я с разворота опустил биту ему шею, ломая кадык и трахею. И без того задыхающийся варщик теперь мог только хрипеть, вытаращив глаза.

Подтянув к себе за шкирку одного из тощих заражённых, пытающихся залезть на прицеп за приманкой, я закрылся им от удара того противника, что всё ещё стоял на ногах. И, толкнув несчастного доходягу вперёд, прыгнул за ним следом. Оттолкнувшись от спины падающего жоры, я подпрыгнул и приземлился коленом на ключицу растерявшегося варщика. И тонкая кость легко хрустнула под моим весом.

Взвизгнув, пацан отшатнулся и шлёпнулся на спину, выронив оружие. А тот, которого я повалил первым, так и не успел подняться, получив короткий, но сильный тычок по центру нижней челюсти. Схватившись за деформированное из-за перелома лицо, пацан опрокинулся и тоже завыл от боли.