А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 3 (СИ)

А теперь ещё вдруг, ни с того ни с сего, прошу их сопроводить меня до их собственной цитадели. Или даже немного дальше, по возможности. Якобы потому, что ищу средство, которое способно побороть эпидемию. По словам Роба, узнав об существовании шанса на нечто подобное, Череп лишь легко пошевелил одной бровью. И потом поднял вторую — когда узнал про базу подводников в Кронштадте. И, в итоге, не дал никаких официальных комментариев. Лишь озвучил те распоряжения, что были ему поручены командованием: срочно доставить меня в Рязань на переговоры с их руководством. К счастью, тут наши планы полностью совпадали. И, собравшись, мы отправились с ними в обратный путь от плавучей штаб-квартиры крюков уже на следующее утро.

Там, до отъезда, я улучил минутку и навестил Веру, выполнив последнюю волю Куска. Девушка-медик только грустно вздохнула, покачала головой и, пряча взгляд, прошептала в ответ что-то вроде «спасибо».

В итоге, крутя педали следом за ними, сейчас я бы не поручился за то — кто они для меня. Телохранители или конвоиры? Вооружены, по крайней мере, до зубов. У каждого за спиной ухоженный автомат, оставляющий на одежде масляные следы. Разгрузка с целым набором запасных магазинов. Кобура и ножны на поясе. Слухи о том, что они не испытывают дефицита с огнестрелом и боеприпасами — полностью оправдались.

Насчёт Киры у них инструкций не было. Но против её компании они не стали возражать. Просто полностью игнорировали, словно пустое место. Как будто я взял с собой какую-то наложницу или домашнего питомца. Просто часть багажа.

И это не смотря на всю её отчаянную дерзость:

— Слышьте, пацаны! А у вас там много народу жорами стало? — Расспросы девчонки были совершенно бесцеремонны. — А девушки типа Веры тоже? Тоже такие были? Тоже тупеют?

В отличие от моих вопросов, этот явно задел суровых десантников за живое. Знала, что спросить, чтобы прошибить эту холодную стену игнора, чертяка. Ведь наверняка каждого из них коснулось то же самое, что и её саму. Потеря лучшего друга или подруги. И не на поле боя. И не от суровых лишений, вызванных окружающим нас катаклизмом. А от подлой невидимой заразы, которая явно сидела во всех. И в них тоже.

И поэтому все наши сопровождающие даже слегка обернулись в её сторону после этих слов. Но, по-прежнему, никто не ответил ничего нового, кроме всё того же сдержанного «Не уполномочен. Поговорите потом со старшим.»

— Ну хотя бы расскажите уже, как вообще поедем-то? — В данный момент Кира оглянулась на пустую улицу, разделявшую Новокосино и Реутов. — Прямо по трассе дальше? Или какими-нибудь козьими тропами? Там как вообще по дороге? Опасно?

— Просто езжайте за нами и не отставайте. Мы знаем безопасный путь. — Помедлив, Череп добавил. — Если устанете — скажите, сделаем привал.

— Ну и на том спасибо... — Девчонка недовольно дёрнула носом и вздохнула. При расставании бесы выделили ей из своих трофеев новый и достаточно качественный велосипед с хорошо смазанными втулками и отличным накатом. И поэтому, в отличие от всех остальных всадников, дыхание позволяло Кире легко выражать весь спектр эмоций. Не смотря на то, что мы крутили педали уже пару часов, она не проявляла ни малейших признаков усталости. Тем более, что пока мы с ней гостили в Олимпийской деревне, оба успели и отдохнуть и как следует отожраться офицерскими сухпайками из кремлёвского бункера, с комплиментами из свежевыращенной зелени. Я тоже давно не чувствовал себя так хорошо, не смотря на быстро заживающие порезы на спине.

Предположение о козьих тропах оказалось верным. Наша небольшая кавалькада ещё до полудня покинула опустевшие городские кварталы, встретив по пути кроме жор лишь пару испуганных одиночек. И вскоре мы уже тряслись по каменистым тропинкам, пролегающим через подмосковные лесопарки. Скорость нашего передвижения здесь была гораздо меньше, чем где-нибудь на шоссе. Особенно с той поклажей, которую десантники везли на себе обратно — на спине, на багажниках и в сумках под рамами. Но вокруг не было ни малейших признаков того, что недавно здесь были люди. Утоптанные тропинки успели кое-где зарасти тонкими пучками травы. Никакого мусора на обочинах. И большое количество непуганых белок, которые продолжали хладнокровно грызть жёлуди даже тогда, когда наша процессия уже вот-вот должна была проехать совсем рядом.

Когда мы проехали под путепроводом центральной кольцевой автодороги, я понял, что безопасный путь лежит немного восточнее кратчайшего пути. Иначе нам бы уже пришлось пересечь Москву-реку, но её течение явно оставалось где-то справа от направления движения.

Ещё через час мы выехали по полевым дорогам на какую-то асфальтированную трассу шириной в две полосы. И когда она привела нас к мосту, перед которым ржавел указатель «р. Нерская», я примерно понял, где мы.

— Мимо Воскресенска полями тут не проедем. Там что, никого в живых не осталось?

— Там, где поедем мы — никого.

— Тоже зимой резня была?

— Не уполномо...

— Да ладно-ладно, понятно.