А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу. Часть 3 (СИ)

Но, в любом случае, вместо того, чтобы готовить Кронштадту какую-то месть, команда Вракса теперь срочно занимались организацией спасательной экспедиции. В которой, мне, как казалось, не было места. Ведь, не смотря на утверждение Шутника, доверия у окружающих я больше не вызывал ни малейшего.

Однако, именно для того, чтобы спасение Питонии стало возможным, я сейчас и бреду по пустой ночной улице прямо в то, что все остальные называли «инкубатором». Доверяйте — не доверяйте, но помочь вам всё равно оказалось больше некому…

* * *

— Да она же не ходу! — Шутник тоже сначала не поверил в слова Паука. — Там же сплошная бутафория, разве нет?

— Дык у нас теперь и буксир есть, тащемта! — Хрипун указал со стены на пришвартованную к причалу «Питонию». — А бутафория — не бутафория… «Аврора» плавает, это главное. И места на ней как раз для всего хватит.

— Для чего всего? — Напарник переглянулся со мной. — И потом… Ты же говорил, что крабы этот буксир чуть не утопили…

— Так точно. — Я кивнул в ответ.

— А вот для этого нам много места и нужно. Чтобы не утопили. И всё остальное до питонов тоже надо довезти, пока их там не сожрали, например…

— А один буксир с целым крейсером точно справится? — Я тоже с сомнением оглядел раскрашенную «Питонию», мысленно сравнивая её и русло реки с габаритами плавучего памятника.

— Дык её тут уже таскали взад-назад, когда ремонт делали, например. Недавно совсем. — Пожал плечами Паук. — Тогда четыре буксира тащило, конечно… Но остальные три, тащемта, только мешали. Ну, в смысле, в стороны тянули, чтобы не болтало от берега к берегу. А щас то пофиг — пусть поцарапается — ничё страшного.

— А мосты? — Шутник попытался рассмотреть то место, где Троицкий мост кончался развалинами. — Там, допустим, протиснетесь. Но остальные-то все сведены.

Я припомнил уровень воды под мостом, который мы только что пересекли на Брокмобиле и снова согласно кивнул:

— Точно. Там и буксир-то толком не протиснется. Даже без крабов и миног.

— На Малой Неве — да. — Согласился пацан, указав на север от стрелки Васильевского острова. — Там и по ширине встрянем на повороте. Да и на мель плотно сесть — раз плюнуть, тащемта. А вот по Большой — можно попробовать. Там до выхода из порта — только два моста остаётся.

— Это всё равно что две тысячи, чё там пробовать… — Шутник всмотрелся в указанную сторону — на юг от стрелки. — Там вон тоже крабы, похоже…

— Благовещенский ещё летом снесло к херам, тащемта. Как раз из-за крабов. Они там какой-то кислотой всё весной так засрали, что сталь насквозь проело за весну. — Пацан тоже смотрел в сторону ближайшего к крепости моста. — А Дворцовый ещё держится, его уже позже весь облепили… Но на буксире же ещё и взрывчатка была.

— Так вы его тоже снести хотите? — Сомнение и не думало пропадать с лица напарника. — Тут не пара мешков, тут пара тонн нужна. И то, вряд ли поможет…

— Взрывать там надо не мост. А то, что мешает его развести вручную. — На этих словах паук глянул в мою сторону.

— Вручную?! Дворцовый?!

Парень пожал плечами, продолжая глядеть на меня:

— Это последний мост в Питере, у которого сохранился такой механизм, тащемта…

* * *

Технически, конечно, для этого нужно было двое. И Шутник уже должен быть готов крутить лебёдку со стороны Васильевской стрелки, спустившись в соответствующие помещения под мост. А я, со стороны Адмиралтейства, должен был забраться в симметричные каверны и уничтожить то, что наросло на одном из двух противовесов. Расчистка взрывом должна была дать достаточно времени, прежде чем саккулина не сомкнёт пролёты обратно.

Недавняя вылазка местной фауны на стены крепости, к счастью, существенно проредила ряды местных крабов. И ни на самом мосту, ни на лестнице, ведущей в закрытые технические помещения, я не встретил какого-то активного сопротивления. Пара дохлых крабов и пара живых — все взирали в пустоту примерно с одинаковым выражением на бледных опухших мордах. Полностью игнорируя моё появление.

И только когда я открыл последний люк перед спуском на бетонные перекрытия над самой водой, живность пришла в движение. Посветив в открывшийся лаз я увидел десятки недовольных взглядов. Приросшие к живой гирлянде из серо-жёлтых сосудов твари завозились и заворчали, когда луч фонаря ударил в белесые зрачки. А по бетону заёрзали десятки склизких «головастиков», прячась от света по углам или спрыгивая в воду.

— Тихо, тихо, ребята… Свои… — Посветив в разные стороны я так и не дождался каких-либо агрессивных шагов.

Лишь порыв ветра, прогудевший между стальных балок и ферм, принёс уже знакомую жуткую вонь. От которой меня не только замутило. Тут же появились и другие неприятные ощущения…

Ты один из нас…

Поспешно отдалившись от ржавого люка, я глотнул немного свежего воздуха, перегнувшись через перила с подветренной стороны. И дождался, пока головокружение пройдёт вместе с этим призрачным эхом внутри черепной коробки.