A Path Less Taken (ЛП)

— Уныло, это я могу сказать точно, но вместе с этим появляется некая связь с оружием, оно становится твоим напарником, — сказал Энакин, всматриваясь в землю и всё еще сидя в медитативной позе. — То, что говорил Оби-Ван, теперь имеет больший смысл, оружие и вправду становится частью твоей жизни. Хотя, сказать честно, он медитировал при сборке своего меча намного больше, чем я над своим.

— Звучит неплохо, хотя я и так была довольна теми световыми мечами, что имела, — сказала Асока, вспоминив, что у неё забрали старые световые мечи.

— Мы найдём тебе новые, но ты должна будешь медитировать над ними, — сказал Энакин, опять закрыв глаза.

— Куда мы пойдём… — начала Асока.

— Я не только медитировал над кристаллами, когда мне было восемнадцать, мой Падаван, но вместе с Оби-Ваном ходил также искать, в холодные пещеры Илума, где можно их найти. Они не разбросаны там повсюду, так что нужно ещё найти их через Путь Посвящения, это то, что ты должна сделать. Так как моё чувство Силы изменилось с тех времен, то я опять должен буду медитировать, — сказал Энакин.

Когда он разговаривал с ней, он звучал очень спокойно, как будто теперь Оби-Ван говорил устами Энакина.

— Именно по этому ты спёр этот корабль? — спросила Асока, указывая на шаттл.

— Это для того, чтобы мы могли свободно перемещаться, не волнуйся о клоне, здесь неподалёку есть бар, где после очередной пьянки со своими братьями он ничего не будет помнить, — сказал Энакин, открыв глаза и направив взор голубых глаз на Корусант. Больше чем когда-либо в его жизни он чувствовал себя расслабленным, вот так сидя вместе с Асокой, без волнений и борьбы, пока он, конечно, снова не решить всё взять в свои руки. Наконец, он встал.

— Если я правильно поняла, мы летим на Илум? — спросила Асока.

— Конечно, а теперь давай в корабль, поверь, всё будет в порядке, — сказал Энакин, при этом слегка подтолкнув её вперёд. Асока вздрогнула от прикосновения на спине, но продолжила свой путь к шаттлу. Рука её мастера была удивительно мозолистой, несмотря на то, что годами была под защитным слоем перчатки.

— Ты странно касаешься, — сказала она, на что Энакин удивлённо приподнял свои брови.

— Что значит, что я странно касаюсь? Я думал, что всё нормально, спасибо уж за «комплимент», — ответил он высокомерно.

-Нет, не так… ощущения хоть и странные, но вместе с этим тёплые и необычно приятные. Можешь объяснить, как это работает? Потому что я сама понятия не имею, — сказала Асока.

— Что касается мозолей, то это из-за постоянного карабканья, а тепло из-за того, что руки были всё время в перчатках, годами. Приятные ощущения? Даже не знаю. Скорее это реакция твоей кожи, ну или потому, что я был без перчаток, — ответил Энакин, всматриваясь в свою руку.

— Допустим, это так. А теперь пошли, Флайбой, — сказала Асока, махнув при этом рукой, зовя его в шаттл. Она никогда бы ему в этом не призналась, но мысль о том, что она самостоятельно сконструирует собственные световые мечи, вскружила ей голову. Она подумала о словах Энакина, про то, что медитация на световых мечах унылое занятие, но, долго не задумываясь над этим, выбросила подобные мысли из головы. Её мастер всегда был нетерпеливым, хотя, многие плюсы перевешивали минусы, которых и минусами-то нельзя было назвать.

— Флайбой? Что же тогда случилось со Скайрокером? — спросил Энакин.

— Без разницы! Идём уже! — вздохнула Асока и позвала его. Энакин улыбнулся, видя, настолько она была рада, что скоро сможет сделать собственные световые мечи, при том, что её удивляло желание Энакина переделать свои мечи. Закрыв глаза, он покачал головой, иногда его Падаван мог быть даже более странным, чем он сам.

Асока и Энакин сузили глаза из-за холодного, кусачего ветра. Обмораживающий ветер мешал им продвигаться вперёд, но с помощью Силы они свели на нет эту временную помеху. Асока, осмотрев путь перед собой, заметила вход в пещеру и даже на расстоянии смогла почувствовать силу, которая звала, но вместе с тем и отталкивала её. Это желание звало её внутрь пещеры, предлагая то, что она хочет узнать, но это же чувство предупреждало её, заставляло быть начеку.

— Ты даже отсюда это чувствуешь, не правда ли, Шпилька? — сказал Энакин, шагая рядом с ней. Асока понимала, что его глаза закрыты и он говорит, основываясь на чувствах. За последние несколько дней она видела Энакина таким спокойным больше раз, нежели за все годы войны. Это чувство заставляло Асоку улыбаться про себя.

— Я могу чувствовать счастье в тебе. Я могу всё чувствовать, когда я един с собой. Такое со мной случалось лишь однажды, — сказал Энакин и посмотрел на Асоку с грустной улыбкой, но как и у Асоки, лицо было закрыто плотной маской, — так что же вызвало эти чувства у тебя?

— Это всё из-за тебя, ты излучаешь чувство покоя. Это как ядовитый укус. Я такого никогда не чувствовала, но теперь очень рада, — сказала Асока доброжелательно.