A place for us to change (СИ)

Я не хотел ей навредить, да, я слишком остро отреагировал, но я просто ещё не решил для себя ничего, как и она. Девушкам вообще свойственно торопить события.

Я не спал. Не смог уснуть, если быть точнее. Поэтому когда через некоторое время за стеной раздался звук разбивающегося стекла, я насторожился. Через несколько мгновений я осознал происходящее и стремглав направился в ее комнату.

В поле моего зрения ее не было, а дверь в ванную была заперта изнутри. Я осторожно постучался, сердце мое тревожно билось, руки дрожали. Я не осознавал, что я мог натворить своими глупыми словами и действиями. Я отвратительный человек.

Дверь никто так и не открыл, поэтому я, используя вилку, разобрался с ней сам. Софья лежала на полу, беззащитная, и, я надеялся, спящая. Ирина бы не стала разбираться с этим, а записала бы ее увечья на мой счёт. И была бы права, в кои-то веки.

Перетащить ее на кровать было несложно. Я стер кровь с ее лица, заклеил рану все тем же розовым пластырем. Он мог меня выдать, но сейчас это не волновало.

На столе я на всякий случай оставил две таблетки обезболивающего и стакан воды. Оставлять записку, или уж тем более оставаться самому, было чрезвычайно рискованно: меня вполне могли придушить во сне.

Поэтому я вышел из комнаты, тихонько притворив дверь. Было около трёх часов ночи, но спать я все равно не мог. Так что я нашел в комоде какой-то роман для женщин за сорок и сел читать. Скучные диалоги и отсутствие сюжета убаюкивали, и уже через семьдесят страниц я заснул вместе с книгой.

Утром, а потом и весь день Соня демонстративно меня игнорировала. Отворачивалась, когда я проходил, говорила, когда говорил я, и даже ушла на прескучнейшую экскурсию, только бы не находиться со мной в одном помещении. Я прекрасно понимал ее.

В наушниках играла та самая дурацкая песня о любви. Хотелось вернуться в прошлое и остановить себя, договориться подождать хоть ещё немного. Но было уже поздно.

Я идиот? Да. Я все порчу? Да. Я бы с радостью подошёл и извинился, но она относилась ко мне как к пустому месту, как к дуновению ветра. Ну, значит, не сегодня.

Я заварил себе чай, какой-то травяной, кажется с ромашкой. Сегодня я мог позволить себе шиковать и положил в кружку аж две ложки сахара, вместо одной. Мне можно, у меня стресс.

Я вышел на общий балкон с этой кружкой. От нее в воздух поднимался густой пар, он застилал мне глаза, от него запотевали окна. Но не вид мне был сейчас важен, а свежий воздух. Мы с Соней даже мыслили похоже, я знаю, что на балкон она выходила так часто с этой же целью.

Чай кончился, настроение стоять на балконе тоже, так что я зашел внутрь и уселся на пуфике в коридоре. Без общения я загибался, как цветок без регулярного полива. Сейчас бы я многое отдал за способность сидеть в одиночестве и наслаждаться этим. Но я это я и я, как собачка, ждал прихода своих друзей, чтобы восполнить свои экстравертческие нужды. Если есть такое слово, конечно, “экстравертческие”.

Гугл не ответил ничего дельного на мой этимологический запрос, и я бросил телефон на стол. Бесполезная игрушка.

К вечеру вернулись ребята, и я ушел к ним, не в силах больше сидеть в гордом, но прискорбно унылом, одиночестве. Софья все так же не хотела меня замечать, и я решил не настаивать. По ее жестам и взгляду было видно, что это все наигранно, однако я решил не вторгаться в ее театр и остался покорным зрителем. Пусть развлекается.

Я думаю, что она ожидала, что я буду страдать, рвать волосы на затылке, бегать за ней с жалостливыми криками о прощении. Но я не такой человек, уж простите. Я, на самом деле, ни разу не встречал человека, который решал бы проблемы с отношениями таким образом. Я бы не решился продолжать даже простое общение после такого цирка.

Я ушел спать, кинув ей в комнату неловкое “спокойной ночи”. Да, я, возможно, был неправ, но я заслуживал второго шанса. Ну, я надеялся, что заслуживал.

========== XII ==========

Солнце с каждым днём появлялось в небе все реже и реже, а если и появлялось, то выглядело, словно светило сквозь матовую тарелку. Зима подбиралась все ближе, то и дело осыпая город грязноватым снегом. Бесчисленные попытки Дениса поговорить с Софьей трагически провалились, и теперь ему уже было абсолютно наплевать на свои чувства. Он с лёгкостью перегорал по людям, если они не изъявляли желания общаться и иногда даже понимал их. Софья не хотела с ним говорить, демонстративно его игнорировала, и он успокоился и забил на эту ситуацию. Ему никогда не удавалось понимать девушек.