А потом появилась Ты (ЛП)

голос такой тихий, едва слышный, что я не могу удержаться от смеха.

— Бриа, тебе только пять. У тебя впереди много времени, чтобы влюбиться. Это случится и

будет удивительно.

— Это будет как в кино?

Я смотрю на Ника, чтобы получить подсказку, но он смотрит вниз на свои руки.

— Да, — шепчу я. — Это может быть даже лучше.

Она устраивается в постели.

— Хорошо.

— Но, милая, — говорит Ник, присоединяясь. — Настоящей любви, как в фильме

«Красавица и чудовище», не бывает. Я не хочу тебя обнадеживать.

— Бывает, — говорю я, глядя на Ника. — Это возможно.

Ник резко встает с кровати.

— Нет, это не так, Эвианна. Я был бы признателен, если бы ты не забивала ей голову

нереальными сказками.

Мой рот открывается, и на ум, очень быстро приходят несколько ответов на его грубое

замечание, правда я не могу сказать их перед Бриа.

— Всё возможно, Ник. Боже, ей пять лет. Пусть она верит в сказки.

Ник стреляет в меня убийственным взглядом. Я не хочу признавать, но это так заводит. Он

приседает на край кровати и смотрит Бриа в глаза.

— В жизни так не получается, как в диснеевских фильмах, Бриа. Реальная жизнь трудна, и

иногда ты теряешь людей, и иногда тебе очень грустно. Я просто не хочу тебя обнадеживать.

Губа Бриа слегка дрожит, от чего я хочу ударить Ника.

— Ник? Могу я поговорить с тобой наедине? — Я с трудом сдерживаю гнев.

Меня трясёт, когда встречаю его возле двери. Я быстро захлопываю дверь и поворачиваюсь к

Нику.

— Какого черта? — шиплю я. — Ник, ей пять лет! Пусть она поверит в эту чертову сказку!

— Не вмешивайся, Эвианна. Она моя дочь, и это я буду решать, во что, чёрт возьми, она

будет верить. Мне не нравится, что ты извергаешь эти романтические нереальные идеи, за которые

она может ухватиться. Она уже многое пережила в своей жизни. Ей не нужна еще одна причина, чтобы разочароваться, — кричит он.

— Почему ты не можешь просто позволить ей верить? Что плохого в вере?

— Потому что это нереально! Иисус, Эвианна. Чему ты пытаешься научить ее?

— Я пытаюсь научить Бриа верить в сказки! Я пытаюсь научить её верить в магию, и в

романтику, и в счастливый конец. Ты думаешь, что в реальной жизни это не работает? Ей пять, и

она заслуживает того, чтобы верить, что однажды полюбит кого-то всем своим сердцем, и в этом

нет ничего плохого. Я была воспитана верить, чему рада, и счастлива, что мой отец не критиковал

каждый диснеевский фильм, который я смотрела. Ты должен научить свою дочь — настоящая

любовь существует. Не диснеевская любовь, а настоящая любовь. Такая любовь, которая в

сравнении с ней, делает фильмы Диснея полной шуткой. Такая любовь, которая берет на себя все.

Вот во что должна верить Бриа. Это единственное, во что необходимо верить. Даже если однажды

это разобьет ее сердце — оно того стоит. Настоящая любовь всегда стоит того.

Я заканчиваю, запыхавшись, Ник просто смотрит на меня сверху вниз. Его ноздри дрожат, и

уверенна, что у него для меня готовы тысячи возражений.

— Никогда не знал, что ты так оптимистична, Эвианна, — произносит он тихо.

— Никогда не знала, что ты так пессимистичен, Николас.

Я поворачиваюсь, готовая уйти, но Ник хватает меня за руку. Он притягивает меня к себе, но

не достаточно близко, так что мы едва друг друга касаемся, хотя и стоим на расстоянии в несколько

сантиметров. Мы оба тяжело дышим, а его глаза слегка расширены. Он не отпускает мою руку.

— Сохрани в своем сердце немного места для невообразимого, Ник, — говорю я тихо. —

Ради своей дочери.

Я вырываю руку из его хватки, и бегу вниз по лестнице. Прежде чем он сможет за мной

последовать, я бегу на кухню и хватаю сумочку. Выхожу во двор и иду к своей машине. Слезы

бегут по моим щекам, даже не знаю почему. Просто я знаю, что мне придётся уйти.

Глава 23

Ник

Я возвращаюсь в комнату Бриа, и малышка пристально на меня смотрит. Никогда не умел я

скрывать свои чувства рядом с ней. Или, возможно, она просто проницательна.

— Почему ты и Эви солились? — спрашивает она недовольно.

— Мы не ссорились, милая. У нас просто возникли разногласия.

— Наплимер, когда вы с мамой кличали?

Я смеюсь.

— Да, как когда мы с мамой кричали.

Когда кто-то умирает, ты забываешь обо всех неприятных моментах. Забываешь про все

разногласия и ссоры из-за глупого дерьма. После того как человек уходит, ты думаешь, что он был

самым прекрасным человеком, и не помнишь трудные времена.

Изабелл и я всё время ссорились из-за любой глупой фигни.

Мне просто повезло, потому, что мы любили друг друга так сильно, что могли это

компенсировать.

— Почему у вас было лазногласие?

Я смотрю на Бриа, и она смотрит на меня понимающе. Подавляю свою гордость и смотрю на

дочь сверху вниз, улыбаясь.

— Эвианна просто преподала мне важный урок.

— Какой улок?

— О том, во что я перестал верить давным-давно.

— Что это?

Чёрт. Ей по-настоящему любопытно. Бриа определенно унаследовала любознательность

Изабеллы.

— Настоящая любовь.

Глава 24

Эвианна