А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников

В 1873 г. В. И. Родиславский опубликовал в журнале "Русский вестник" (Ќ 9, с. 233–268) статью "Неизданные пьесы А. С. Грибоедова", где, в частности, шла речь и об опере–водевиле "Кто брат, кто сестра, или Обман за обманом". "Не решаясь без согласия князя П. А. Вяземского напечатать эту пьесу, – пишет он, – я расскажу ее содержание и приведу из нее некоторые куплеты. Было бы весьма желательно, чтобы наш заслуженный ветеран–литератор князь П. А. Вяземский напечатал или позволил напечатать эту пьесу, объяснив при этом, что именно в ней принадлежит ему и что Грибоедову". Такое же пожелание выразил в своем письме известный библиограф и историк литературы, начальник Главного управления по делам печати М. Н. Лонгинов. Публикуемая статья Вяземского была напечатана в журнале "Русский архив" (1874, Ќ 2, с. 0535–0549) в форме "Письма к М. Н. Лонгинову" и явилась ответом на эту просьбу. За истекшие годы он многое забыл и, находясь в это время в Гамбурге, не имел возможности воспользоваться своим архивом для уточнения отдельных деталей. Кроме того, письмо, адресованное Лонгинову, предназначалось для печати и потому было в значительной степени беллетризовано. Сдержанный по отношению к Грибоедову тон мемуариста объясняется подспудной полемичностью статьи: посвященная "делам давно минувших дней", она выражает особую позицию позднего Вяземского, не принимающего демократических веяний в литературе, отождествляющего их с булгаринским низменным практицизмом. Отсюда внутреннее несогласие с преувеличенной, по его мнению, оценкой литературно–общественного значения "Горя от ума".

1 М. Н. Лонгинов занимался изучением творчества Грибоедова. Им были изданы письма драматурга к С. Н. Бегичеву ("Письма Карамзина к А. Ф. Малиновскому и письма Грибоедова к С. Н. Бегичеву". М., 1860); он является автором библиографической статьи "Первые печатные опыты Грибоедова" (журн. "Современник", 1857, № 3, с. 82–86). Имеются основания считать его и П. И. Бартенева редакторами книги "Сочинения А. С. Грибоедова", вышедшей в свет в 1860 г. в берлинском издательстве Рудольфа Вагнера (2–е изд. – 1870 г.). Лонгинов собирал мемуарные свидетельства о Грибоедове и сообщил (несомненно, со слов современников) несколько анекдотов о нем, имеющих ныне значение мемуарного первоисточника. Приводим один из них: "В бытность Грибоедова в Москве, в 1824 году, он сидел как–то в театре с известным композитором Алябьевым, и оба очень громко аплодировали и вызывали актеров. В партере и в райке зрители вторили им усердно, а некоторые стали шикать, и из всего этого вышел ужасный шум. Более всех обратили на себя внимание Грибоедов и Алябьев, сидевшие на виду у всех, а потому полиция сочла их виновниками происшествия. Когда в антракте они вышли в коридор, к ним подошел полицеймейстер Ровинский, в сопровождении квартального, и тут произошел между Ровинским и Грибоедовым следующий разговор:

Р. Как ваша фамилия? – Г. А вам на что? – Р. Мне нужно это знать. – Г. Я Грибоедов. – Р. (квартальному). Кузьмин, запиши. – Г. Ну, а как ваша фамилия? – Р. Это что за вопрос? – Г. Я хочу знать, кто вы такой. – Р. Я полицеймейстер Ровинский. – Г. (Алябьеву). Алябьев, запиши..." (РА, 1863, кн. 5–6, стлб. 466–467; см. также ниже коммент. 6).

2 Ф. Ф. Кокошкин, по меткому определению Вяземского, "держался старинных сценических преданий и обычаев, до суеверия, до язычества" (П. А. Вяземский. Полн. собр. соч., т. VIII. СПб., 1883, с. 472). На этой почве у Грибоедова с Кокошкиным происходили столкновения еще в 1818 г. при постановке "Притворной неверности" (ЛССГ, т. III, с. 133). К концу 1824 г. относится его донос московскому генерал–губернатору о том, что "Горе от ума" есть "пасквиль на Москву" (РА, 1874, кн. I, № 6, стлб. 1562).

3 Работу над водевилем Грибоедов мог начать только после возвращения в Москву из тульской деревни Бегичева, в конце сентября 1823 г. К концу же года пьеса была закончена, так как 7 января 1824 г. Вяземский в письме А. И. Тургеневу в Петербург просил повстречаться с дочерью Ланского (министра внутренних дел) и сказать ей, что "я жду водевиль из театральной цензуры; что если найдется кое–что непозволительного, то пускай вымарают, а не задерживают и присылают то, что может быть сказано и петь, не оскорбляя бога, царя и ослиных ушей и того, и другого, и третьего, и четвертого, и пятого" (ОА, т. III, с. 2). Цензурное разрешение было получено 10 января, и первая постановка на московской сцене состоялась 24 января – в бенефис Львовой–Синецкой, исполнявшей роль Юлии.

4 Грибоедову принадлежат и некоторые другие куплеты водевиля (ГТБТ, с. 193–201).

5 В "Дамском журнале" были опубликованы лишь куплеты Вяземского "Молодость, как струйка...", "Пускай сердечным суеверам..." (1824, Ќ 3, с. 109–111) и "Бар и барынь все бранят..." (Ќ 5, с. 201). Кроме того, в 1824 г. в печати появились куплет Грибоедова "Любит обновы мальчик Эрот..." (BE, Ќ 5, с. 76) и в приложении к альманаху "Мнемозина" (ч.1) – ноты куплетов Вяземского "Когда в нас сердце признает..." и "Любил бы, может быть, и я...".