Несколько сложнее вопрос о достоверности сообщаемых Маркевичем сведений о Пушкине. Он общался с Пушкиным недолго и преимущественно внешне; рассказанные им эпизоды встреч позволяют судить о снисходительном и слегка ироническом отношении юноши Пушкина к мальчику-пансионеру с чрезмерными литературными и интеллектуальными претензиями (так, едва ли не мистификацией следует считать разговор о возможной ссылке Пушкина в революционную Испанию). Многое взято Маркевичем из вторых рук, хотя и из близкого и даже семейного окружения Пушкина; там, где сведения его поддаются проверке, они нередко оказываются спутанными и перетолкованными, хотя почти никогда не выдуманы полностью: сквозь наслоения просматривается подлинный эпизод. Как это обычно для школьного фольклора, мемуары Маркевича более чем наполовину состоят из рассказов о «молодечестве» Пушкина по отношению к властям; реальная основа этих рассказов более всего затемнена легендарными подробностями (так, самый характер «отношений» Пушкина с царем, конечно, анекдотичен). Несомненно, на ранние рассказы здесь наслоились и поздние анекдоты о Пушкине. При всем том воспоминания Маркевича — единственные, вышедшие из ближайшей окололицейской среды и из непосредственного пушкинского окружения; они ценны и отдельными фактическими сведениями, и как факт восприятия личности и творчества Пушкина, и как свидетельство распространенности и революционизирующей роли его стихов (здесь Маркевич иной раз сообщает сведения первостепенной важности, см. коммент. 7).
Опубликованы (в разных фрагментах):
151
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ. (Стр. 149). Автограф (
152
Невский зритель, 1820, № 2, с. 86-87.
153
Строка из эпиграммы «За ужином объелся я...», приписываемой Пушкину (см.:
154
Существует несколько рассказов об этой дуэли (состоявшейся осенью — зимой 1819 г.); рассказ Маркевича ближе всего к версии М. А. Максимовича (
155
Эта опера неизвестна.
156
Стихотворение «Фавн и пастушка. Картины» (1814-1816) в лицейском списке стихотворений носило название «Картины» (
157
Выражение принадлежит Д. П. Горчакову. («Послание к князю С. Н. Долгорукову», 1807-1811).
158
А. С.
159
См. с. 76-77.
160
Перевод стихотворения Вольтера «К госпоже дю Шатле» (1741).
161
«Картина I» «Картин» Парни.
162
Строки из послания Жуковского «К Воейкову» (1814).
163
См.: «Красавице, которая нюхала табак» (1814).
164
По-видимому, «Заздравный кубок» (1816).
165
Цитаты из стихотворения «Слеза» (1815).
166
Цитата неточна (следует: «наперсник муз любимый»).
167
Ошибка: цитируются строки из послания «К Чаадаеву» (1818).
168
Рассказ имеет в основе реальный эпизод, искаженный и дополненный слухами. Он относится не к Н. В. Кочубей (которая действительно была предметом увлечения Пушкина в Лицее), а к фрейлине княжне В. М. Волконской (см. с. 78-79 наст. изд.); цитируемые стихи — «К Наталье» (1813) и «К Наташе» (1814) адресованы крепостной актрисе домашнего театра графа В. В. Толстого и горничной В. М. Волконской.
169
См. с. 85 наст. изд.
170
Отзвуки слуха о наказании Пушкина в секретной канцелярии Министерства внутренних дел, распространенного Ф. И. Толстым (см. с. 227 наст. изд., дневник Ф. Н. Лугинина). Рассказ о пушкинской браваде совершенно фантастичен: оскорбленный, доведенный до отчаяния, Пушкин готов был на самоубийство и прямые выступления против властей, но стремился в то же время пресечь распространение клеветы (
171