Читаем А (СИ) полностью

Стало легче, и уже у меня на лице появилась ухмылка. Пятьдесят интеллекта подняли не только лечение и поток пламени, но и защиту каменной кожи, так что пятьдесят две своей да сорок четыре от заклинания - такое пробить будет не очень-то просто. И это все еще не считая надетой на тело брони. А теперь пора заканчивать.

Принимаю на себя еще один остервенелый удар - как же это все-таки странно, когда такой привычно крепкий и острый стальной нож не может пробить твою кожу, отскакивая в сторону от удара - и на этот раз, не теряя времени, завершаю бой одним взмахом. Покатившаяся по траве голова остановилась прямо у ног Влады - что ж, пусть считает это подарком. А мне пора успокоиться.

Двенадцатый уровень - для меня это не противник, и чего я так волновался? Но получилось в целом даже неплохо: я показал свою защиту, принимая удары на голое тело, я увернулся от спецприема и в конце поставил эффектную точку. Думаю, примерно такого уровня от меня и ожидали.

Так получилось, что на бой последних участников никто уже особо не смотрел: победители больше раздумывали, что будет дальше, а проигравшие переживали свою неудачу. Я же пытался продумать стратегию против каждого из прошедших в финал, и, вроде бы, получалось, но не хватало какой-то мелочи для уверенности. Чтобы чувствовать, что у меня все точно получится, еще и с запасом.

- Останови кровь, - сердобольная Даша протянула Кеше кусочек ваты. И где только взяла? Стоп, а ведь это идея!

- Не девчонка, не расклеится, - подойдя к ним, я выхватил у лучницы из рук белую пушистую массу и вернулся на свое место, сопровождаемый двумя взглядами, полными ненависти. Ничего себе, ну, Кешу-то я хотя бы понимаю. А Даша? Одних она готова оправдывать, давая второй шанс в любой ситуации, других заочно записывает в злодеи. Такое лицемерие раздражает даже больше, чем интриги Петровича. Я встречал подобных людей еще в той жизни, и что самое в них удивительное, они считают, что не могут ошибаться в принципе.

Ладно, хватит лирики, попробуем провернуть небольшой фокус. В карманах еще с утренней прогулки осталось несколько листов камнецвета: тщательно растерев их между пальцами, я пропитал получившейся кашицей добытый в бою кусок ваты. А теперь - засунуть в левую ноздрю и попробовать вдохнуть.

Вы вдохнули пары настойки камнецвета

Выносливость повышена на 20 на 2 секунды

Прекрасно, все получилось, и теперь я спокоен. Такое решение - это, конечно, ненадолго. Думаю, полчаса максимум, и все выветрится, но, вообще, надо будет взять на вооружение. Может быть, возникнут в будущем ситуации, где мои колбочки не удастся использовать.

Если вернуться к тому, почему я не постарался увеличить силу или ловкость, тут две причины. Первая: у меня просто нет остролиста или осоки. Вторая: выносливость - универсальная характеристика, теперь я смогу и защиту в случае чего увеличить, и по мозгам кому-нибудь пройтись, не рискуя основными параметрами. А тем временем Петрович решил двинуть небольшую речь и объявить следующий раунд. Интересно, кем он сейчас себя представляет: распорядителем Колизея, императором?

- Итак, первый раунд закончен. Поздравляю победителей, а проигравшим нужно лучше тренироваться. Начиная с сегодняшнего дня, обязанностью каждого будет проводить не меньше часа в день в учебных спаррингах. Но это все завтра, а сейчас - финал, - и вот тут он, надо сказать, меня удивил. Я думал, и дальше будут битвы один на один, но нашему лидеру взбрела в голову другая мысль. - Сейчас на арену выйдут Ольга, Иннокентий, Дарья, Влада, Михаил, Станислав, Дмитрий, Павел, Василий и сразятся все против всех. Последние трое, оставшиеся в живых, будут объявлены победителями.

По мере того, как Петрович называл имена, люди кривились, но выходили на нашу импровизированную арену. И вот мы застыли, девять человек, готовые броситься друг на друга. Как обидно, вот только я вернул себе уверенность в победе и тут такая подстава. В такой схватке ничего нельзя предсказать и, даже включив аркобалено, нельзя гарантировать, что я успею решить исход схватки за тридцать секунд. Вот же Петрович, и что ему не сидится спокойно.

- Начинаем на счет три, - копейщик как будто услышал, что я о нем думаю, и решил заканчивать разводить политесы. - Раз, два, три. Да, начнётся Хаос.

Последняя фраза была похожа на простой оборот речи, но мне показалось, что он почему-то выделил последнее слово. И тут все бросились вперед.

Никогда не знал, как чувствуют себя скалы в окружении бушующих волн. Никогда до этого момента. Все бросились друг на друга, при этом старательно игнорируя меня. Нет, уверен, если я на кого-то нападу, он или она будет защищаться. Но вот первым нападать на 'психованного Кота' почему-то не хочет никто. Даже Кеша, несмотря на все свои взгляды, предпочел держаться подальше. После первого столкновения никто так и не погиб, и теперь все старательно выдерживали дистанцию, не решаясь начать первыми и открыть спину. Меня же все продолжали сторониться, и, черт побери, мне это нравится.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра