А теперь мы порвем Африку!

– Я? Да что вы? Я попрощаюсь и забуду о вас навсегда. Даже деньги отдам за царапину на фюзеляже.

– Уходите, – пробурчал Генрих Штайн.

– Если вам фотки не нужны, я хоть порадую людей – кину их в Интернет. Заодно развлеку полицию.

Банкир судорожно сглотнул. И не смог выдавить в ответ ни слова. Он с трудом, но прочно, печенкой, постигал, в какой яме оказался.

– Для полиции у меня есть еще видеозапись, – продолжил развивать свою мысль Медведь. – А также полные данные на детей, которых вы развращали в России. И даже показания некоторых…

Генрих Штайн стал багровым, как грузное солнце, катящееся сейчас к закату.

– Думаю, вы знаете, за педофилию по законам вашей страны граждане караются даже в случаях, когда преступление совершено на территории другого государства, – тоном опытного лектора выдал Медведь. – Законы в Европе несколько жестковаты. Лет десять можно получить не напрягаясь… Правда, у вас тюрьмы комфортабельные. Сидеть легко.

– Вы не должны…

– Как правопослушный гражданин именно это я и должен. И я это сделаю.

Генрих Штайн насупился:

– Вы преступник.

– Нет. Это вы преступник. Представляете, десятилетия титанических усилий, работа, карьера, дом, «Ягуар», уважение окружающих, хорошие рестораны – все идет прахом. Остается камера два на три метра. И ненависть всех, кто вас видит.

Медведь выдержал театральную паузу.

Банкир встряхнул головой.

– Так нельзя. Это не может быть. Не может…

– Ну что будем делать? Учтите, самоубийство противоречит христианским заповедям и протестантской этике.

– Что вы от меня хотите?!

– Не так уж много, уверяю вас.

– Это грязный шантаж, – голос Генриха Штайна неожиданно окреп и приобрел обличающие нотки.

– Еще какой. А вы можете ему что-то противопоставить?

– Что вы от меня хотите? Деньги? Я много не могу дать. Мои накопления в недвижимости и акциях.

– Знаешь что, грязный извращенец. Засунь себе свои деньги в зад и кричи, что ты павлин! – произнес Медведь жестко. – Мне нужна услуга. Одна. До смешного мелкая.

– Какая услуга?

– Ознакомиться с содержимым ячейки клиента в региональном офисе «Вест-банка».

– Вы что! – замахал рукой банкир. Вбитые в него намертво профессиональные качества и запрограммированная с младенчества бюргерская добропорядочность подали голос и на миг перебороли ужас. – Это совершенно невозможно! Даже я не могу этого сделать!

– Клиент мертв. Ячейки вряд ли кто хватится… Выбор за тобой, вонючий боров. В случае отказа полиция тебе сильно рада. Давно не было громких дел…

Нездоровая бледность залила лицо банкира. Ой, не настиг бы его разрыв сердца.

– Хорошо, – выдавил Генрих Штайн. – Я попытаюсь.

– Ты не попытаешься… Ты сделаешь…

Через два дня Медведь получил возможность ознакомиться с содержимым ячейки. И быстро понял, что результат стоил затраченных усилий.

Покойный помощник Вамбы Куам Чонгве оставил много занятных воспоминаний и документов. Еще недавно в цивилизованном мире вряд ли бы нашлось много людей, кого бы заинтересовали подробности политической жизни далекой и никчемной африканской страны. Но Республика Макао совершенно неожиданно оказалась заложницей глобальных интересов. И теперь документы эти были даже не на вес золота – что там золото, просто тяжелый металл. Настоящую цену в современном мире имеет информация.

Медведь увидел реальную возможность раскинуть в регионе свой пасьянс. А заодно вернуть в игру и задействовать по полной программе Игоря Великанова, оперативный псевдоним Землемер.

Глава 18

– Мы свергнем кровавого Вамбу. Мы все как один готовы пожертвовать для этого своей жизнью, – горячо стукнул себя в грудь Абагра, один из двоих, кто присматривал за Великановым и проживал в логове.

Поскольку заняться здесь было совершенно нечем и русский десантник изнывал со скуки, он привык коротать время за беседами со своими двумя невольными соседями.

– Мы готовы платить своей кровью за то, чтобы Вамба не жирел на крови наших соотечественников, – еще более пафосно произнес Абагра.

Все это были идеологические клише, которые являли собой верхний культурный слой. Но при глубоких раскопках, как правило, открывалось нечто куда более забавное.

– И что будет дальше? – спросил Игорь Великанов.

– Проклятое племя камахари захватило все. Торговля их. Полиция – их. Моей деревней правит камахари. Не хочу, чтобы он правил. Не хочу, чтобы он брал у всех всё, что захочет. Чтобы бил, кого хочет. Чтобы любую женщину вел к себе в дом.

– А хочешь, чтобы кто правил?

– Вамбу убьем. Я буду в деревне править.

– И что будешь делать?

– Тавахи станут главные. Полиция. Власть. Буду брать женщин. И буду говорить камахари, что делать.

– А какая разница тогда между вами?

– Мы правильно все построим. Всем будет хорошо. Особенно тавахи. За это борюсь. И готов отдать жизнь.

– Если ты отдашь жизнь, кто будет править твоей деревней? И какая радость тебе с этого?

– Да, – Абагра задумался. – Тогда мои дети будут править деревней. Мы справедливые. Мы не будем выгонять камахари из домов. Они дикие. Мы добрые.

– Ну да.

– Вамба людоед… Он кровавое животное. Он…

– Я знаю.