А утром пришел Фо…

– Здравия желаю! – Я старался говорить как можно добродушнее и спокойнее, хотя самого едва ли не била дрожь. – Может, откроешь ворота?

– А разве вам можно покидать часть? – с сомнением спросил дневальный.

– Майор Перцев разрешил мне съездить в поселок, развеяться, – не моргнув глазом, соврал я. – Вы ведь знаете о моем состоянии здоровья.

– Да, слышали. И очень переживали за вас. Рады, что вам лучше.

«Говорит о себе во множественном числе», – отметил я. И заметил также, что, пока он говорил, второй дневальный тоже шевелил губами. Похоже, они уже соображают одновременно. Скоро у них станет один разум на всех – будут как многоголовое чудище. Впрочем, плевать. Моя задача – выбраться отсюда, а после меня – хоть потоп!

– Командир части сказал, что ночь, проведенная в баре или клубе, пойдет мне на пользу, – продолжал сочинять я, боковым зрением подмечая, что второй дневальный приблизился. Встали и те, что сидели в курилке, и медленно двинулись к автомобилю. – Вас разве не предупредили?

– Нет, – ответил дневальный. – Мне нужно доложить.

К моему удивлению, он не пошел на КПП к телефону, а замер, выпучив глазища. Я вдруг понял: чтобы «доложить», ему теперь даже не нужно подходить к телефону. Просто кто-то из других солдат их коллективного разума перехватит мысленное послание, разыщет нужного офицера, все ему расскажет и передаст ответ дневальным. И тем станет ясно: все сказанное мной – туфта на постном масле. Что делать? Выскочить из машины, перелезть через забор и побежать? Так разве ж успею…

– Зачем докладывать?! – воскликнул я. – У меня же есть разрешение, подписанное лично майором Перцевым!

И неожиданно для себя я схватил из бардачка машины первую попавшуюся под руку бумажку и сунул под нос дневальному. Тот какое-то время вглядывался в листок, а потом пожал плечами:

– Все в порядке. Проезжайте.

И пошел отпирать ворота. Солдаты вернулись в курилку, второй дневальный опустил автомат.

«Как сказал полковник Светлов, „то, во что верят, и есть правда“. Уж не знаю, как для других, но для этих несчастных – точно», – думал я, вдавливая педаль газа. И, оставив позади КПП, помчался навстречу свободе…

– Вы не перестаете нас удивлять, капитан Откин, – услышал я голос, едва проснулся.

Раскрыв глаза, я увидел улыбающуюся физиономию Светлова. Как же мне хотелось наброситься на него и придушить! Да только руки мои оказались крепко связаны, а удавка на шее не давала даже привстать. Я лежал раздетый в постели, укрытый одеялом. Аккуратно сложенная форма – на стуле у изголовья. Нет, не может быть! Я ведь сбежал… Сбежал!

– Хитро, весьма хитро. – Светлов помахал зажатыми в кулаке листками. Я узнал свои послания, которые рассылал из подвальной камеры.

– Почему я снова здесь? – прохрипел я. Удавка мешала говорить. – Вы же сами сказали, что я исчезну, как только пересеку границу.

– И я не соврал.

– Разве? Тогда какого лешего я тут?

Полковник помолчал, явно наслаждаясь произведенным эффектом. Чертов садист!

– Как только мы узнали, что вы пропали из камеры и проехали мимо КПП на угнанной машине, отправились следом за вами. Поехали вдвоем, я и майор Перцев. Солдат с собой не брали. Автомобиль нашли быстро. Правда, в кювете, с помятым бампером… Ай-яй-яй! Повредили казенное имущество!..

– Пустой? Автомобиль был пуст?

Полковник с улыбкой кивнул:

– Конечно же, он был пуст! Вы же иллюзия и не можете жить там, где нет светлозана.

– И все же я тут! – обреченно вздохнул я.

– Поразительно, вы, сами будучи иллюзией, неплохо разобрались в законах иллюзорного мира. Браво! – Полковник похлопал в ладоши. – Вы решили, что если солдаты не увидят, как вы покидаете часть, то, исчезнув, снова окажетесь здесь. И были абсолютно правы! Потому постарались, чтобы испытуемые видели ваш побег. Но…

– Но?

– Но украденный вами уазик спустя несколько часов снова проехал мимо КПП. Солдатам же сообщили, что вы вволю погуляли в поселке, а затем мы благополучно вернули вас обратно – на заднем сиденье в стельку пьяным, – и теперь вы отдыхаете в своей квартире. И – вуаля, вы тут!

У меня невольно вырвался стон.

– Я же говорил вам, что мы не можем вас так просто отпустить, – сказал полковник.

– Я всего лишь хочу покоя! – в отчаянии заверил я. – Дайте мне исчезнуть, и, клянусь, больше я вас не побеспокою!

– Уж извините, но мы не можем рисковать. Это вы сейчас так утверждаете. Но где гарантия, что вы не передумаете, когда появитесь вновь? Причем появиться можете в самом неожиданном для нас месте и в самое неблагоприятное время. Конечно, сейчас вы в отчаянии, пленник, узнавший правду о своей сущности. Неудивительно, что вы хотите свести счеты с жизнью, которую и жизнью-то не назовешь. Но что будет, когда вы окажетесь в безопасности и свыкнетесь с тем, кто вы? Честный, отзывчивый, справедливый… Все это в будущем может стать для нас проблемой. А то, что вы еще и научились манипулировать своими создателями, делает вас в разы опаснее. Так что для нас более благоразумным будет держать вас при себе. Вопрос лишь – где и как?

Я молчал. Светлов продолжил: