А в Лондоне хорошая погода

Вечером я перезвонила адвокату домой, и он сказал, что в моем доме идет обыск. Моих партнеров по бизнесу уже арестовали.

– У тебя в квартире все стоит вверх дном. Там идет обыск. Они поняли, что ты сбежала из страны.

Я поселилась в четырехзвездочном отеле в Лондоне. Каждый день я получала новости от адвоката.

В отеле было чисто и уютно. По отзывам в интернете это был самый хороший отель в Лондоне из категории «четыре звезды».

По утрам я просыпалась с осознанием чего-то страшного, что произошло со мной. Пережитый страх отбрасывал тень на все мое теперешнее существование. Лавина травмирующих воспоминаний набрасывалась на меня каждое утро ровно на пятой секунде пробуждения.

Потом я принимала душ и спускалась на завтрак. Английский завтрак на любой вкус в отеле был бесподобен. Недаром отель славится среди гостей. Хороший отель.

После завтрака я шла гулять по Лондону. Хорошо помогает поднять настроение поход по магазинам. А еще больше – покупка красивого платья. Чтобы модное и в горошек. Или в цветочек. А еще туфельки к нему. Заверните мне все. Да вон ту сумочку. Чтобы вечером в оперу красиво было идти. Я потом эту фотографию главному оперативнику отправлю по почте. Пусть порадуется за меня.

Вечером в опере шумно. Лучшие люди Лондона и его гости пришли приобщиться к искусству. А я среди них.

Проходят дни и ночи. Я гуляю по Лондону. Я хожу по ресторанам. Дни летят в ожидании интервью. Вызова нет и нет. Деньги поступают каждую неделю в количестве, достаточном для очень небедного существования. Отчет каждый вечер.

Рестораны в Лондоне хороши. На любой вкус еда делает тебя добрым и довольным жизнью человеком. Что ни закажи, принесут тебе на тарелке произведение кулинарного искусства. До того красиво, что втыкать вилку в этот самый шедевр неловко. Запиваешь шедевр красным полнотелым вином. Легко кружится голова, улетучивается плохое настроение. Пробуешь на языке вкус свежих английских овощей. Изумительно. Любителям сладкого раздолье до горизонта. Приходи после обеда в любой ресторан на послеобеденный чай. Попробуй на вкус настоящий английский чай – блаженство, после которого осознаешь, какое все-таки дерьмо под громким названием «чай» ты пил до этого. Тебе принесут трехъярусную этажерку с разными пирожными к английскому чаю. Каждое пирожное разное, словно отдельная вселенная. В этой умеренно, совсем ненавязчиво сладкой вселенной есть свои звезды и планеты. Пышный, взбитый свежий крем, сочные ягоды, тающий во рту нежнейший бисквит – карликовые планеты. Гиганты этой сладкой звездной системы – авторские изыски, которые у каждого ресторана свои собственные, – заставят тебя навсегда стать гурманом.

Хороши музеи в Лондоне. Ходишь по залам музея, любуешься полотнами. Думаешь о своем. Вот перед тобой полотна самого Ван Гога. Сочетание синего и желтого радует глаз. А вот с картин Клода Моне на тебя дует свежий прохладный ветер. Ты переносишься в мир легкого счастья. Там нет никаких беженцев, судов, убийств. Жаркое солнце с картин Моне согревает тебя. Ты стоишь, купаясь в его веселых утренних лучах, и вдруг дуновением теплого ветра доносится сумасшедший аромат полевых цветов и свежей майской травы французских лугов. Тебе передается состояние, в котором ты обожаешь весь мир. В том числе маленьких кузнечиков, соловьев, поющих в лесу, муравьев, спешащих по своим важным делам.

Через три недели пришло письмо с вызовом на предварительное скрининг-интервью в МВД, который находится на юге Лондона. На самом краю его, в Кройдоне. Лунный дом называется. Там даже еще трамваи ходят, которых в центре нет. Трамваи – пережиток прошлого, но в Лондоне они красивы и нарядны. Произведение искусства. В Лунный дом тянутся вереницы беженцев со всей Англии. За собой они волочат груз пережитых ужасов войны, голодных детей и забрызганные грязью чемоданы. Не у всех есть чемоданы. Многие добираются в Англию налегке и без документов, приклеенные скотчем к грузовым фурам. Здесь у каждого история на целый том книги. Мимо ползущей толпы беженцев идут рядовые англичане. Они идут на работу, выгуливают собак, совершают пробежку. Они живут в другом измерении, но в той же геолокации. Это как два мира – живых и призраков, живущих в одном доме. У одних жизнь настоящая, а у других вроде как уже и не жизнь. Их настоящая жизнь закончилась, и теперь они пребывают в том состоянии, когда тебя уже не считают за человека, но ты еще не труп. Живые граждане Англии тебя боятся как призрака, как всё темное и неизвестное, как дети боятся темноты и воображают себе ее страшных чудовищ.

Я вхожу в здание МВД. В фойе справа вдоль стеночки смирно сидят сирийские беженцы. Это они в Англии смирные и вроде как бесхребетные. А поди ты проберись через несколько границ, пройди километры без крошки еды и глотка воды, переплыви нелегально в одиночку пролив. Здесь такие уникумы собрались, что каждому из них за отвагу и стремление к жизни впору медаль вручить да жалким европейским суицидникам ставить в пример.