А в мечтах ты моя

– Смелей. Они вроде бы не кусаются.

– Они? – изумилась та, как зачарованная подходя к лежанке, на которой лежала псина вместе с новорожденными щенятами.

– Твои собаки. Ты же три хотела. Вот. Тут аж четыре.

«Ладно. Может быть, столько собак сразу не надо было», – подумал Краснов, наблюдая за обалдевшей Дуней. С другой стороны, а куда ему было девать остальных?

– А, ты шутишь? – с некоторым облегчением Дуня улыбнулась, присела на корточки и несмело коснулась пальцем толстого щенячьего животика.

– Какие тут шутки? Я как эту псину увидел, сразу решил – вот она. Твоя мечта. Красота, правда?

Насчет красоты Краснов, конечно, погорячился. Намного красивей с их последней встречи собака не стала, хотя, кажется, немного отъелась.

– Дядя Сёма с дядей Тамом нашли Жучку в подъезде. И приняли у нее роды, – пояснила Кира.

– Они настоящие герои! – вздохнула Ксюша, смерив Семена полным обожания взглядом. Вот если бы Дуня тоже так считала… Да только почему-то с каждой секундой та все сильнее мрачнела.

– Это плохая шутка, Семен.

– Это не шутка. А подарок. С Новым годом, Дуня.

– Новый год еще не наступил! К тому же… Я не смогу их забрать с собой, когда придет пора уезжать. Куда, в квартиру? Нет! Нет. Им там будет плохо… – меряя шагами подъездную дорожку, Дуня озвучивала аргументы против.

– Ты могла бы остаться здесь, – и снова, в который раз за этот день, Краснов поймал ее за руку. Почувствовал стекающую по ее пальцам дрожь. Свободной рукой потянулся к щеке, желая приласкать, коснуться… Но Дуня отпрыгнула от него, как пугливый заяц. И пискнула:

– Нет! Я бы не могла.

Глава 14

– Ты могла бы остаться здесь…

– Нет! Я бы не могла.

Не могла! Не могла, и все тут.

Потому что ей предложили работу мечты. И не где-нибудь, а в Берлине. Потому что она пятнадцать лет пахала как проклятая, чтобы этого достичь. Потому что об этом прекрасно известно отцу! Дуня сама ему рассказала за тем самым ужином, на который она по вине Семена опоздала. И тот так за нее обрадовался, что, как мальчишка, вскочил, обошел стол, сдернул ее со стула и даже чуток подбросил. Совсем как в детстве.

– Моя девочка! Ну! Умница. Я всегда в тебя верил.

Потому что единственный родной человек в нее верил, да. Потому что без его веры ничего бы у нее не вышло.

Ну и, в конце концов, потому что она выходила замуж. За Володю. Мужчину, которого за пять лет успела узнать как следует. Который ради нее готов был перебраться в Германию. И даже выбил местечко в посольстве. В то время как Краснов был невыездным. Если верить Юльке.

Что настораживало Дуню на самом деле – так это факт того, что о Чернове она каждый раз вспоминала в последнюю очередь. Это был тревожный знак. Впрочем, происходящее с женихом Дуня списывала на их недавнюю ссору. И все из-за Мерседеса. Признаться, ее здорово выбила из колеи правда. Она даже не рискнула ему сразу звонить. Дождалась утра. Думая, что остынет к этому времени. Набрала его ближе к обеду. Так и не решив, с чего ей начать этот непростой разговор, если не с обвинений, Дуня будто между делом бросила, что, наконец, показала свою машинку специалисту.

– И что он сказал?

– А ты не догадываешься?

– Нет. А должен?

– Ты знал, что машина битая? Что ее разбирали, варили, красили?

Меньше всего Дуня хотела скандалить, но помимо ее воли к окончанию предложения ее голос начал звенеть.

– Что значит варили?

– То и значит, Вов. Я так понимаю, ты хочешь мне сказать, что был не в курсе, почему новую машину тебе продали за бесценок?

Володя, горячась, бросил, что понятия не имеет, о чем она говорит. Звучало даже правдоподобно. Но поверила ли ему Дуня? Наверное, в глубине души, все-таки нет. Скорей, она сознательно позволила себе обмануться. Как любой человек, которому было сложно принять неприглядную правду. И под конец разговора перевела тему, рассказав жениху о скором приезде президента и тех амбициозных целях, что они с Быковыми поставили перед собой в связи с этим событием. А уже вечером следующего дня и вовсе растаяла, когда ей принесли конверт, в котором были так нужные ей пригласительные. И короткая записка: «Надеюсь, это как-то меня реабилитирует за предыдущий неудачный подарок».

Дуня широко улыбнулась и провела пальцами по тонкой отпечатанной на принтере полоске. Все-таки виноватый мужик – это что-то! Злиться на Чернова после такого широкого жеста было даже как-то грешно. Дуня затолкала свою обиду куда подальше. Стараясь не думать о том, как печально все это могло закончиться.

Первым делом о том, что у нее появились дополнительные приглашения, Дуня сообщила Юль Санне. Та совсем не по-деловому взвизгнула и побежала рассказать мужу.

– Ты мне только со сборами помоги. Во всех приличных салонах перед Новым годом наверняка плотная запись.

– Я прижму Ветку.

Дуня поморщилась. Пользоваться услугами салона Сандаловой ей не очень хотелось.

– Думаешь, у нее есть окно?

– Уверена, что нет. Но Ветка наверняка что-нибудь придумает, когда узнает, что будет готовить нас для встречи с самим президентом. Такой рекламы она не упустит. Ты уж поверь.