А вдруг это правда?

Зелл прищурилась на нее, пытаясь соотнести незнакомую фамилию и взрослое лицо. Когда-то она знала Дженси, девочку одних лет с ее сыном Таем. Та девочка была в их районе «королевой пчел», которая всему и всем задавала тон и была полна решимости взять мир штурмом. Все мальчики были в нее влюблены, включая ее собственного сына, хотя он никогда бы в этом не признался. Потом случились все те неприятности, и родители увезли ее среди ночи и спрятали в каком-то колледже на севере. Зелл слышала, что она заделалась янки, вышла замуж за какого-то мужчину с кучей денег и почти не приезжала домой погостить. Люди говорили, что ее мать, Лоис Сейбот, давняя подруга Зелл, едва знала собственных внуков. Историю Дженси Сейбот бабушки пересказывали друг другу как предостережение.

– Вы… ты, случаем… не… – начала было Зелл.

Лицо Дженси расплылось в широкой фальшивой улыбке.

– Ага, это я! – воскликнула она чуть громче, чем следовало бы. – Дженси Сейбот.

– Ну надо же, Дженси, как мило. Ты погостить приехала? – спросила Зелл. – Уверена, твоя мама просто в восторге!

– Да, – откликнулась Дженси. – Мы… э… приехали в гости.

– Я – Зелл Бойетт. Ты знала моих сыновей, Джона-младшего и Тая? – Она чуть было не добавила: «Думаю, Тай был в тебя влюблен», – но прикусила язык. Теперь до этого никому не было дела.

– О, конечно, миссис Бойетт, как они?

– У них все в порядке, дела идут хорошо. Джон женат на чудесной девушке. Они оба строят карьеру и решительно отказываются рожать мне внуков. – Она не упомянула Тая, и, к счастью, Дженси не спросила о нем. Тай… не шел так на подъем, как брат.

– Пожалуйста, передайте им от меня привет, – сказала Дженси. Состроив гримасу, она посмотрела в сторону кабинок и сделала шаг в том направлении. Ее девочки как раз выходили, смеясь и толкая друг друга. Одна включила наружный душ и, дурачась, сунула голову под струи воды.

– Дженси? – окликнула ее молодая женщина с маленьким мальчиком и тем помешала Дженси удалиться. Вскочив с шезлонга, она в мгновение ока очутилась возле Дженси и Зелл. Она порывисто обняла ошарашенную Дженси, потом отступила на шаг, чтобы хорошенько ее рассмотреть.

– Поверить не могу, что это ты! Ты здесь! Ты вернулась! – удивлялась она.

– Брайт? – переспросила Дженси, и вид у нее стал такой же ошеломленный, как у ее подруги. Зелл оказалась свидетельницей воссоединения. – Брайт Беннетт? Глазам своим не верю! – Дженси еще раз обняла подругу, а потом отстранилась, чтобы, в свою очередь, хорошенько ее рассмотреть. – Ты уже совсем взрослая.

А другая молодая женщина – еще одно дитя, с матерью которого Зелл проводила свои летние дни, – рассмеялась и сказала:

– И ты тоже.

Сначала Зелл глазам своим не поверила, удивилась, что сама ее не узнала. А теперь, услышав фамилию, подумала: «Ну, конечно!»

– Выглядишь просто великолепно! – тем временем говорила Дженси. – То есть просто красавица. – В ее голосе прозвучала нотка недоверия, затмевающая комплимент, – так во всяком случае почудилось Зелл. Но обе молодые женщины почти забыли о ее существовании.

Брайт покраснела.

– Ээ… спасибо.

Она опустила глаза на жмущегося к ее коленям маленького мальчика, уцепившись за его присутствие, как за шанс отвлечь разговор от некомфортного факта ее красоты. Зелл вспомнила, что девочкой Брайт была весьма невзрачной. И уж точно она доросла до своего имени: она буквально лучилась светом[3].

– Это мой сын, Кристофер, – сказала Брайт. – Ему почти три года. А ты? Слышала, у тебя есть дети?

Зелл хотела сказать что-то, что позволило бы ей принять участие в разговоре, сделало бы ее присутствие необходимым здесь, но передумала. Она прислушивалась к разговору двух молодых женщин, чувствуя себя лишней, – в чем-то сродни брошенным полотенцам, смятым коробкам из-под сока, мокрым следам, которые оставались на асфальте и быстро исчезали, никому не нужные и всеми забытые.

Дженси

Девочки выходили из грязной душевой босиком, без шлепанцев, и Дженси уже собиралась напомнить им (снова) об опасности грибка, когда кто-то ее окликнул. Она повернулась посмотреть, кто же тут знает ее имя, и ее мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, кто перед ней. Она не ожидала, что столкнется здесь с Брайт, хотя теперь поняла: встреча всегда была вероятной. Брайт ведь не намеревалась уезжать далеко.

В глубине души Дженси знала, что этот момент – или что-то подобное – рано или поздно наступит. Нельзя вернуться в места своего детства и не наткнуться на людей из этого самого детства. Спонтанная идея повести девочек к бассейну была не самым умным шагом. Но ей отчаянно хотелось отвлечь их от неприятных мыслей. Пока они играли в бассейне и заводили новых друзей, они не задавали вопросов о будущем. И у бассейна она могла расслабиться от настороженного, обеспокоенного взгляда матери.

Брайт вышла за Ивретта. Конечно, Дженси это знала. Ее родители были на свадьбе, уговаривали ее тоже прийти.