А волки здесь тихие

Я не могу себе позволить себе пропустить этот знаменательный для нас всех, вечер. А этот.. Жан, если привел с собой эту, то вот пусть и воркует, гусь неощипанный.

Но после окончания песни, мы все-таки встретились с ним взглядами. Он чуть улыбнулся и кивнул головой. Пришлось с ласковой улыбкой приветствовать всех сидящих там. Красотка повернула ко мне голову, за секунду оценила меня, и с мягкой улыбкой, чуть кивнула. Затем их взгляды встретились, они склонились друг к другу, воркуя.

Сволочи! Я выдохнула и посмотрела на сестру. Она, уже в другом платье, пела веселую песню, отыскивая взглядом знакомых в зале, и с улыбкой приветствовала их то кивками, то взмахом руки. И делала это так естественно, словно всю жизнь провела на этой сцене, а не дрожала как осиновый лист на ветру буквально несколько дней назад. Молодец сестрёнка. Горжусь тобой и сильно люблю.

Но я почувствовала на себе взгляд Жана, и моё самообладание дало трещину. Я даже немного разозлилась, чего он пялится, а? Вот пусть и глазеет на свою красавицу и не беспокоит мой душевный покой.

– Слышь, Мар, а цветы когда давать? Может метнуть ей на сцену? Я по телевизору видел.

А медленно вдохнула и выдохнула.

– Метнуть? А достанешь?

– А то!

– Ну метни, блин. Да только в сестру не попади. Или в Соломоныча, а то свалится и будет валяться весь концерт под инструментом.

– Метнет он – пробурчала я.

Макс тихо засмеялся.

– Что злая? Или тебя кто-то или что-то разозлило?

Еще и издевается, гад.

Да идите вы все!

Сзади Соломоныча начала подниматься портьера, а там оказалась целая группа. К сестре вышли два гитариста. Лара подняла руку, одним движением вынула шпильки, встрянула волосами, давая им возможность рассыпаться по плечам и запела. Ну, естественно про любовь! У нас же нет других песен, по дружбу там, про судьбу- судьбинушку, про предательство, про родину, наконец!

Ларита устремилась взглядом в нашу сторону, мягко улыбаясь.

Хватит, Мара!! Успокойся! Иначе я с тобой окончательно поссорюсь!!!

Глядя на сестру я действительно начала успокаиваться, и даже покачивать головой в такт музыки.

– Давай, метни уже букет – сказала я, после окончания песни.

А эту удалую песню я знаю. Она была ритмичная и веселая, что даже я заразилась общим весельем и начала подпевать. Да что говорить, мы выучили ее во время репетиций у нас дома, и наши ребята тоже начали подпевать, встав с мест.

В общем, я наслаждалась этим вечером, выкинув из головы все лишнее!

Если спросить мое мнение, то все прошло очень даже хорошо. Зрители были довольны и приветствовали каждую песню овациями. Особенно горячо поддержали Лариту молодые волки из других стай. Я узнала несколько ребят и девочек из ее школы, и даже из своего универа. Они знали, что произошло с нашей семьей и таким образом поддерживали ее.

Время пробежало незаметно. Свет снова на несколько мгновений погас, и на свою последнюю песню вышла сестра в мамином платье. Я замерла на месте, и мои руки невольно сжались до хруста. О, небеса. Эта песня про маму, снова разбередила мою, еще не зажившую рану.

Слезы просто брызнули из глаз. Они просто стекали по щекам, оставляя за собой влажные дорожки, продолжали свой путь дальше и впитывались в ткань платья. Я закрыла глаза. Мама снова была жива- она заливисто смеялась, чуть поднимая голову вверх; задорно улыбалась, чуть наклонив голову; мчалась с папой в чаще густого леса; кокетничала с отцом, хитро прищурив глаза; кружилась в поле, распахнув руки, с венком на голове; утирала мои слезы, мягко проводя по щекам; гладила по голове, рассказывая очередные истории……мне показалось, что я чувствую ее запах, такой родной, такой близкий и такой теперь далекий.

Едва песня закончилась, я встала, и, не вытирая слез, пошла к сцене, где ее уже начали поздравлять. Но сестра просто стояла и ждала, следя за мной взглядом. Потом мы крепко обнялись.

– Спасибо – выдохнула я.

– Буду ждать вас на улице.

Развернулась и, едва накинув шубу на плечи, буквально выбежала на свежий воздух. На улице, вдохнув морозного воздуха, отойдя немного подальше от толпы, подняла глаза к небу, посмотрела в темное небо, где уже зажглись и мерцали звезды. Зрители потихоньку расходились, а я стояла на месте, все еще вспоминая о только что пережитом.

Взвизгнули тормоза, и возле меня остановилась черная машина, стёкла медленно опустились, до меня донесся запах спертого воздуха и перегара. Я невольно поморщилась. На меня уставились пьяные глаза пассажиров. Надеюсь, хоть водитель трезвый и адекватный. Нет, не из-за своей безопасности, о ней я не беспокоилась, ведь передо мной были люди, я подумала о безопасности запоздалых пешеходов, перебежками добирающихся до своих домов.

– Эй, дэвушка, не желаешь отдохнуть – хриплым голосом спросил один из пассажиров машины.

Я задумчиво смотрела на них и кивнула.

– Очень. Отдохнуть очень хочу, вот только не совсем понимаю, какое это отношение имеет к вам.