А вот еще...

— Я тебя очень хорошо понимаю, — заверил его Бафф, не имевший ни малейшего представления о том, что говорит птица, но пребывавший в позитивном настроении.

Воины Конга дошли следом за Хиллменом до главных ворот, которые их предводителю пришлось поднимать с помощью домкрата.

— Черт, надо было кому-нибудь из нас выучить код открывания ворот, — выдохнул Хиллмен, качая рычаг. — Чушь какая. Магратиане дали папку с резервными кодами, но ведь их там сотни. Двери с электронными замками, кассовые аппараты, приемники суб-эта-связи. Ничего, черт подери, не работает без кодов.

Как только ворота приподнялись на высоту, позволяющую пролезть под ними, войско выбралось наружу и остановилось, глядя поверх поросших пурпурной травой бугров на разделявший два поселения тропический лес. Собственно, переплетение густых ветвей и обилие на них листвы, плодов и живности не позволяло разглядеть ничего за исключением пробитого в зарослях лазером туннеля с полукруглым сводом.

Хиллмен достал из кармана коммуникатор, навел объектив на туннель и увеличил изображение.

— Вижу этих извращенцев, — буркнул он. — Едут сюда на тележках для гольфа. Госспади, на кавалерийскую бригаду не похоже, так?

Стоявший за его спиной отряд расхохотался — в точности так, как они видели в кино про войну. Потом остальные тоже навели свои мобильники на приближающуюся колонну.

— Я насчитал десятерых, — сообщил Баки, обладатель самого дорогого мобильника с лучшей оптикой. — А нас всего восемь.

— Да, но мы на господствующей высоте, — возразил Хиллмен.

— Ну и что?

— Это всем известно: кто на высоте, у того преимущество… жизненно важное, мать его, преимущество в такой ситуации.

— Я этого не знал, — не сдавался Баки. — Значит, не всем, так?

— А теперь ты знаешь?

— Ну, пожалуй.

— Что ж, значит, все-таки всем. Я прав?

Хиллмен одержал в этой словесной стычке верх, но радости от этого не испытывал. В конце концов, Конг, как предполагалось, будет мирным поселком. Здесь вообще не должно быть стычек, пусть и словесных.

— Не вижу я никакой пользы от этой вершины, — уныло бубнил Баки. — Некоторые из нас чуть не в босоножки обуты, а здесь полно острых камней. Подошвы-то все равно что твоя бумага тонкие.

— Я надел туфли для гольфа, — объявил Бафф с кровожадной ухмылкой. — Чтобы сподручнее топтать этих ублюдков. Мозги им разнести в брызги.

Необходимое пояснение. Хоть сам м-р Орпингтон этого не знал, по прямой линии он происходил от Сигурда, знаменитого воина-викинга. Именно поэтому он частенько добавлял в пиво мед, а также втайне мечтал обрубить дурацкие косички жены топором. Эти тайные помыслы были впоследствии извлечены из его подсознания рыбкой-вавилонкой, в свете чего сделались совершенно ясными причины его пристрастия к облегающим штанам из тюленьей кожи, которые он надевал, собираясь играть в гольф.

Хиллмен быстро сообразил, что намечающаяся конфронтация может принять неуправляемый характер.

— Ну-ну, ребята. Никакого вышибания мозгов. Во-первых, театральные медсестры спутались с парой слуг из гольф-клуба и живут с ними в пятнадцатом бараке, а во-вторых, не мы тут рабочий класс. Никаких драк, если только нас к этому не вынудят.

— Ладно, Хиллмен, — смирился Бафф. — А если они начнут нас оскорблять? Или наших дедов?

Щеки у Хиллмена разом утратили обычный румянец.

— Если кто-нибудь оскорбит мою бабул… бабушку, я ему череп размозжу.

За дорогой наблюдали не только бабулисты. В густых кустах у входа в туннель пригнулись в ожидании атаки несколько голодных, мускулистых хищников. Один из них, мощный тип с длинными, сильными пальцами, впился зубами в черствую корку, но ее сразу же выхватил вожак стаи.

— Чего это ты делаешь? — поинтересовался вожак по имени Льюис Тидфил.

— Мне нужна энергия, — отозвался его подчиненный, которого звали короче: Пекс.

— Но это хлеб.

— Ну и что?

— Углеводороды после трех дня? Ты с ума сошел.

— Всего одну корочку, ничего больше.

Тидфил высоко поднял хлеб, чтобы его видели все персональные тренеры и косметологи.

— Одна корка… ничего больше… Знаете, сколько в ней ложек сахара? Знает кто-нибудь?

— Две? — предположил Пекс.

— Семь! — взвизгнул Тидфил. — Семь! Съешьте это после трех дня, и это будет как если бы вы поставили себе сахарную клизму!

— Да ну, Льюис.

— Пятьдесят отжиманий, на пальцах. Три, четыре — пошел!

Пекс насупился.

— Но я хотел есть. Мне осточертели эти фрукты с ветки. Я хочу чего-нибудь свежеиспеченного или жареного.

— Затем мы и здесь. А теперь упал — отжался!