А вот и невеста

— Никто важный, — гладкий как шелк голос заставил Сэм замолчать. — Я звоню только затем, чтобы узнать, как дела у Доминика, и убедиться, что он в порядке.

— Мне разбудить его?

— О, нет. Не стоит. Я позвоню еще.

Прежде, чем Сэм успела узнать имя звонившего и записать номер, послышался щелчок, и телефон отключился. Сэм не могла не задуматься над тем, с какой из старлеток она только что разговаривала, хоть по голосу ей показалось, что это была женщина в возрасте. Сэм нажала *67, надеясь, что номер звонившей не был заблокирован. Ей повезло. Номер высветился. Мысленно повторив его, она повесила трубку, и забегала по кухне, пока не отыскала бумагу и ручку, и быстро записала номер. Она засунула бумажку в карман своих тренировочных розовых брюк, как раз в тот момент, когда Доминик вошел на кухню. На нем были серые брюки и свободная рубашка. Волосы были сексуально взъерошены.

— Кто звонил?

— Это была женщина с невероятно хриплым голосом.

— Хммм, — пробормотал он пожимая плечами.

— Ты знаешь, кто может звонить тебе так рано?

— Понятия не имею, — он направился к шкафчику. Она наблюдала, как он наполняет свою кружку до краев, затем делает несколько глотков кофе. Опершись бедром о гранитную кухонную стойку, он бросил взгляд на часы. — Мы должны выезжать ровно через час сорок пять минут.

— Уезжать куда?

— Согласно словам Бена, мы собираемся посетить карнавал, чтобы помочь собрать средства для детей-инвалидов. Я разве не упоминал об этом?

— Нет, не упоминал. Завтра вечером мы собирались пойти на ужин у моих родителей, — напомнила она ему.

Он поднял свою чашку кофе в знак того, что он не забыл.

— С нетерпением жду этого.

Она поморщилась.

— На твоем месте я бы этого не делала.

— Не делала чего?

— С нетерпением ждала бы встречи с моей семьей. Не пойми меня неправильно. Я люблю их всех, но мои братья и особенно отец временами могут быть упрямыми и властными.

— Два брата?

Она кивнула.

— Оба старше меня. Тейлор и Кевин. У Тейлора есть четырнадцатилетняя дочь по имени Эмма. Его жена умерла от рака, когда Эмме было всего шесть месяцев. В глазах моего отца, оба моих брата – яркие звезды.

— Много сожалений?

— Стараюсь воздерживаться от них, но с годами, их подшучивание превратилось в лекции, и это сделало свое дело. Я больше не стараюсь защитить себя. По крайней мере, они уже не борются со мной, чтобы уложить на лопатки. А как насчет тебя? Как это, быть единственным ребенком в семье?

— Было несколько хороших моментов, — ответил он. — Можно пересчитать по пальцам, но мне нравится думать, что все-таки было то время, когда мои родители любили друг друга.

Сэм поверить не могла, что он ей открылся. Он редко говорил о своем детстве.

— Как ты попал в актеры?

— После того как моя мать нас оставила, наш сосед, мистер Криско, посоветовал заниматься танцами, пением и актерским мастерством.

Доминик поставил свою чашку на стойку и подошел к ней, пристально рассматривая ее.

— Сиди ровно.

Оттого, как он смотрел на нее, Сэм подумала, что он ее поцелует, хотя Доминик не делал этого, с того момента, как Кен привез ее домой. И ничто о чем она думала даже чересчур много. Приподняв подбородок, она закрыла глаза, от ожидания все внутри трепетало. Вместо того чтобы прикоснуться своими губами к ее губам, его пальцы двигались у нее на макушке.

— Ой! — ее глаза открылись. — Что ты делаешь?

Он указал на паука, убегающего от них по полу.

— Боже мой! — она прыгнула в его объятия. — Он же огромный.

— Да, ты права, — произнес он, прижимая ее сильнее.

Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что он говорит совсем не о пауке. Она чувствовала, как кое-что упирается ей в бедро. Вместо того чтобы попытаться воспользоваться ситуацией, он усадил ее, затем снова взял свой кофе, словно она его совершенно не заботила.

— Я хочу тебя кое о чем спросить, — сказала она.

Он взял со стола листок, который Мария оставила, прежде чем пойти в продуктовый магазин и уселся за стол.

— Давай, я весь – внимание.

— Когда ты исчезаешь на весь день и иногда ночь, куда ты ходишь?

— Я думал, что мы оба решили заниматься своими делами, пока мы вместе и не задавать друг другу вопросы.

— Ты думал неправильно. Пока мы женаты, временно или нет, думаю, будет справедливо, если я буду знать, куда ты сбегаешь. Если кто-нибудь подойдет ко мне с глянцем, где будешь ты с какой-нибудь цыпочкой, я бы предпочла, чтобы меня не заставали врасплох.

Он почесал щетину на подбородке.

— Аааа, так вот почему ты так хочешь знать, где я провожу свободное время. Если бы я не знал тебя так хорошо, я бы сказал, что ты следишь за мной, как сделал бы любая ревнивая жена.

— Как я уже сказала, сейчас мы женаты и...

— Ты журналистка, Сэм. Ты вышла за меня, потому что по истечении трех месяцев ты собираешься рассказать миру все, что узнала обо мне.

— Мой план – это написать о том, на что это похоже, быть замужем за тобой, а не выболтать миру все твои секреты.

— Я абсолютно не понимаю, как ты можешь писать об одном, не упомянув при этом другое.

— Я думала, что говорю тебе прямо здесь и прямо сейчас, что я не собираюсь рассказывать секреты твоей частной жизни.