А вот Интересно - что, если...

Попытки влезть в его тело я перемежал со знакомством с его памятью и личностью. К сожалению, сказать, что внутренний мир подонка с Края был богат - не могу. Тварь, животное - да. Причём, животное, вооружённое силой членораздельной речи и правами разумного человека, к большому сожалению. Да, обстоятельства жизни этой твари были очень неблагоприятными, святой бы не выжил, но то, что козлёныш был тем ещё мудаком - полностью его личная заслуга, а не "жисть такая". Убедился я в том, что хорошего в этом человеке не было ничего от слова "совсем" в течение менее, чем пары часов, но изучать всю подноготную пришлось куда как дольше. Вовсе не из-за моей любви копаться в какашках, а ради того, чтобы узнать местные расклады и вписаться в "общество". Одно дело, когда в трущобах появляется посторонний, иное - свой, давно многим знакомый. К сожалению, всё это изучение привело к тому простому выводу, что придётся начать игру с "Нового персонажа", а не с позиции "Штырь изменился за неделю отпуска". Успел этот козлёнок наделать дел таких и так, что вводить нового человека в трущобы славного города Викома, носящие название "Край", обойдётся намного дешевле, чем использовать уже имеющегося со всеми его связями.

Здесь практически все жители так или иначе замараны в криминале, хотя бы в мелком воровстве или торговле чем-либо незаконным, но Штырь оказался той ещё свиньёй, которая найдёт самую смачную грязь даже в болоте.

Прозвище своё он получил за использование тонкого металлического штыря, которым убивал, как правило, втыкая его жертвам в ухо или печень. Причём любил, скотина такая, наблюдать за агонией умирающих, получая при этом дикое наслаждение от ощущения власти над жизнью и смертью. Корчил рожи, кривлялся и всячески издевался над умирающими от его руки, если только имел такую возможность, стараясь изо всех сил сделать отход в иной мир для них максимально обидным и унизительным. На нём числилось немало убийств, сделанных не по необходимости, а ради развлечения. Проткнуть печень мужчине, а потом на глазах умирающего изнасиловать его жену и дочерей? О, это один из любимых вариантов. Для начала. Потом убить жену, а дочерей продать Тевинтерцам на ингредиенты? Ещё более да. Речь, конечно, идёт о семьях эльфов - с людьми такое с рук не спустили бы. Впрочем, он и с человеческими семьями подобное проделывал, убивая мужчин, а женщин и девочек сдавая в бордели. Его за эти фокусы давно бы прикончили, если бы подонок не ходил "под крышей", отстёгивая почти всю выручку с таких развлечений, и не обладал звериной чуйкой на опасность. Подвела же Штыря бандитская гордыня и презрение к неудачнику и калеке Бовину, который внезапно оказался куда круче ожидаемого.

В принципе, мной рассматривался вариант входа такой, когда давно известный местным персонаж, навроде такого вот Штыря, вдруг становится бешеным и мочит коллег-бандитов, чистя трущобы. Однако, к доставшемуся мне персонажу никто ни малейшего доверия не испытывает, даже его крыша, так что не получится. По крайней мере, не получится без шума начать - кто-то что-то обязательно услышит/увидит, и информация моментально разойдётся, а спрятаться здесь так, чтобы иметь время изменить внешность и всплыть после новеньким персом не выйдет. Трущобы слишком плотно набиты населением, и здесь есть нелегальные маги. Как ни странно, но их далеко не так мало, как можно подумать, играя в игру "Драгон Эйдж" - только здесь, на Краю, их пять рыл. Именно из-за их наличия не удастся спрятаться и на несколько часов, да и опознать могут, как ни меняй личико. Наиболее крупные, и, соответственно - влиятельные банды, не заинтересованы в том, чтобы поднимался шум, а потому реагируют на тех, кто начинает гнать волну, очень быстро и резко. Им на фиг не нужен ввод в Край городской стражи, храмовников и идущей к ним в комплекте большой облавы.

Поэтому вариант "агрессивного входа" пришлось исключить. Начну гнать ту самую волну - придёт за мной трущобный спецназ, а если его положу - уже городской. Учитывая же то, что Виком является городом-государством, то силы здесь имеются весьма значительные. Если с ними разделаться, то это привлечёт пристальное внимание соседних городов-государств, не говоря уже о иерархах Андрастианской церкви. В общем - не вариант, вход нужен тихий.

- Помоги мне сесть.

Бовин молча ставит помойный кувшин на пол и, схватив моё нынешнее вместилище за плечи, приподнимает так, чтобы облокотить спиной к стене.

- Пить.

Снова берёт кувшин и, приставив к губам, наклоняет. Тело жадно пьёт, несмотря на то, что я его Воплощением поддерживал. Из Бовина тот ещё санитар - наклоняет сильнее, чем нужно, и часть воды проливается на меня. Протестующе мычу и кувшин уходит.

- Блин, ты наклоняй потихоньку, я ж теперь на мокром лежать буду.

- Ну, звиняй, как могу.