А время уходит

– Я плачу проценты банку. Большинство моих друзей согласились подождать с выплатой по долгам, пока я не получу свою долю наследства.

– Ранее вы показали, что получили последнюю ежегодную предрождественскую выплату даже после смерти отца. Это так?

– Да. Я разговаривал с адвокатом по недвижимости, который обратился в апелляционный суд с просьбой одобрить такую выплату.

– И Бетси Грант не возражала против такой выплаты?

– Я с ней не разговаривал – разговаривал адвокат по недвижимости. Позже он сообщил, что с ее стороны возражений не было.

– Верно ли, что три месяца назад вы обратились в апелляционный суд с просьбой о еще одной, дополнительной выплате?

– Да, такое обращение имело место. Я не могу получить наследство, поскольку оно заморожено до окончания данного процесса и вынесения решения. Мне посоветовали подать заявку на дополнительную частичную выплату в связи с понесенными расходами.

– И какую же выплату одобрил суд?

– Суд разрешил выплату в размере ста пятидесяти тысяч долларов.

– Мистер Грант, в случае если ваша мачеха будет оправдана судом, вы унаследуете половину пятнадцатимиллионного состояния. Если же ее признают виновной, вам достанется все состояние. Это так?

– Насколько я понимаю, да, так.

– Позвольте, мистер Грант, вернуться на восемнадцать месяцев назад, когда ваш отец был еще жив. Правильно ли будет сказать, что вы находились в отчаянном финансовом положении, но при этом были наследником многомиллионного состояния, подлежащего разделу после смерти вашего отца?

– Все так, но я любил отца и не имею никакого отношения к его смерти.

Отвечая на последние вопросы, Алан Грант заерзал на стуле, что не укрылось от внимания пристально наблюдавшей за ним Дилейни. Свидетель определенно чувствовал себя не слишком комфортно.

– Мистер Грант, куда вы направились после обеда по случаю дня рождения вашего отца?

– Я вернулся в Нью-Йорк. Собирался встретиться кое с кем в баре неподалеку от дома.

– Когда вы пришли в бар?

– Примерно в десять вечера.

– И сколько времени вы там провели?

– Пару часов. Я ушел оттуда около полуночи.

– Вы встречались с бывшей подругой, не так ли?

– Да, так.

– Как ее зовут?

– Джози Мейсон.

– Вы ушли вместе?

– Да, вместе.

– И куда направились?

– К ней на квартиру, до которой от бара всего пара кварталов.

– Вы провели в этой квартире всю ночь?

– Да. – Лицо Алана раскраснелось от злости. – Я вижу, куда вы клоните, мистер Мейнард. Мое местонахождение установлено совершенно точно – с того момента, когда я вышел из дома отца, и до следующего утра, когда Бетси позвонила, чтобы сообщить о его смерти. В баре, как и в доме, где я провел ночь, есть камеры видеонаблюдения. Следствие проверило и одну, и другую.

– Разумеется, проверило, – саркастически заметил Мейнард. – Скажите, мистер Грант, вы знали код системы сигнализации в доме вашего отца?

– Нет, не знал.

– Есть ли какая-то причина, почему вы его не знали?

– В этом просто не было необходимости.

– У вас был ключ от отцовского дома?

– Нет, не было. Опять-таки, в этом не было необходимости.

– То есть, если б в доме что-то случилось, вы не смогли бы попасть туда, поскольку не знали кода сигнализации и не имели ключа.

– Как я уже сказал, у меня просто руки до этого не дошли. В доме всегда кто-то был – домработница или сиделка. Чтобы войти, мне не нужен был ни код, ни ключ.

– Вы ведь часто виделись с отцом, не так ли?

– Да. По меньшей мере раз в две недели, в том числе и когда он болел.

– Даже в последнюю пару лет у вашего отца случались прояснения сознания, не так ли?

– Да, и я дорожил ими.

– В эти мгновения вы не спрашивали у отца код?

– Нет, конечно.

– Согласно показаниям свидетелей, один из ключей от дома обнаружить не удалось. Это был ключ вашего отца.

– Мне об этом ключе ничего не известно.

– Ваша честь, – с ноткой сарказма обратился к судье Мейнард, – у меня больше нет вопросов к свидетелю.

– О’кей, в таком случае я объявляю перерыв на ланч.

Глава 15

Все утро Дилейни вела записи по ходу слушаний. По укоренившейся привычке перекусывала она в кафетерии в здании суда, куда стекались многие зрители, и старалась услышать как можно больше мнений об услышанных показаниях. Ни Бетси Грант с ее защитниками, ни прокурор с помощниками своим вниманием кафетерий не почтили.

В кафе было шумно, но Дилейни разыскала небольшой столик по соседству с тем, где утренние события обсуждали пять женщин, которых она видела в зале суда. Все седоволосые, всем явно за шестьдесят, они из-за общего шума разговаривали громкими голосами. Ничего неожиданного Дилейни не услышала.

– Думаю, это сделала она, – говорила одна из женщин. – То есть я практически уверена в этом. У моей бабушки был Альцгеймер, и мама едва не заработала нервное расстройство, ухаживая за ней. Бабуля была милейшей, добрейшей и приятнейшей особой, но к концу подозревала бог знает в чем всех близких, считала, что мама пытается убить ее, и выплевывала лекарства. Ее смерть принесла нам огромное облегчение, и мы снова могли вспоминать, какой забавной она была, и смеяться над ее шутками.

– А что, Луиза, у твоей матери никогда не возникало желания убить ее?