А вы верите в любовь?

— Забавно, а ты знаешь, как называется эта беседка? — от входа вновь раздается голос моего нежданного ночного визави, напугавший меня и заставивший ощутимо вздрогнуть и развернуться к нему лицом. — Зачем ты пришла сюда? У тебя свидание? С кем?

— Что?! Какое свидание, вы о чем вообще?! Я от вас хотела уйти, оставьте, наконец, меня в покое! Я одна хочу побыть, разве вы не понимаете? Вам что, заняться больше нечем?

— Хм, действительно… ты права, нечем. А одна ты могла побыть и в своей комнате. Зачем же ты в парк спустилась, а, малышка?

— Я вам не малышка и не давала повода мне "тыкать"! Прекратите, я хочу спать, пропустите меня!

Мужчина удивленно хмыкает. — Я тебя не задерживаю, иди. — При этом загородив вход так, что пройти мимо свободно не представляется возможным, лишь вплотную прижавшись к нему. Издеваемся, да?

Стараясь не паниковать, нахожу просвет в кустах и прыгаю прямо сквозь него, заставив удивленно присвистнуть сверха. Чтоб тебе! Свистом своим подавиться! Ашшш, больно то как, выпрыгивая, не заметила огромной колючки, спрятавшейся за цветком и сильно распорола предплечье. Черт! Шипя сквозь стиснутые зубы левой рукой зажимаю правую и пытаюсь сориентироваться в направлении. О нет! Я не знаю, куда идти… о демоны этого долбанного Срединного мира, за что мне все это?!

— Я настолько тебе неприятен?

О, еще и этот тут… Неееет… Сажусь прямо на траву, там же, где и стояла и из глаз самопроизвольно начинают течь слезы… мама, как же я хочу домой!

— Эй, ну ты что? Так больно? Не плачь, Ма"ари, встань, простудишься. Зачем ты… ну не надо, прошу! О, пресветлая Шэара!!!

Сверх одним движением подхватывает на руки уже вовсю рыдающую меня, заносит обратно в беседку и садится, не выпуская меня из рук. Я же, уже ничуть не стесняясь, пользую его широкое плечо и грудь в качестве слезосборочной жилетки, выплакивая все напряжение, скопившееся за это время. А мужчина, проявляя чудеса героизма и стрессоустойчивости, нежно гладит меня по голове и тихо шепчет успокоительные слова. Затем берет меня за раненную руку и начинает ее вылизывать, о мой бог, нет! Становится мокро и немножко щекотно. Пытаюсь забрать руку обратно, но меня останавливают.

— Тихо, девочка моя, я хочу помочь, так царапина быстрее затянется и не останется шрама, не дергайся. — И снова продолжает слизывать капельки крови.

Мне становится уже тяжело рыдать, я потихоньку успокаиваюсь и начинаю анализировать ситуацию. О нет! Как все двусмысленно! Ночь, беседка, непонятно в каком из уголков парка, я на коленях у молодого и до сих пор не идентифицированного сверха… а он меня еще и облизывает. Пора тикать!

Шмыгнув напоследок, пытаюсь сползти с широких коленей мужчины, но натыкаюсь на сопротивление. Не поняла?!

— Ну и куда ты собралась? Опять сквозь кусты? Мало тебе было одной царапины, я же вижу, что ты заблудилась и не знаешь дороги обратно.

— Я уже говорила вам, мне пора к себе, я хочу спать, завтра снова рано вставать. Пустите.

— Хм, а я думал, что заслужил небольшую благодарность.

— Я благодарю вас, милорд, спасибо. А теперь пустите.

— У тебя такая вкусная кровь… какой группы?

— Что?!

— Кровь.

— Вторая положительная, была. Раньше. При чем тут моя кровь???

— В принципе не при чем, так к слову пришлось… Поцелуешь — отпущу. И даже провожу обратно к фонтану.

— Что?! Вы что себе позволяете! Отпустите меня сейчас же!

— Шшш, малышка! Не шуми, я ведь слышу, как стучит твое сердечко. Почему бы и не поцеловать своего спасителя?

Знать бы еще КОГО!

Поднимаю глаза на своего "спасителя" и во мраке беседки пытаюсь рассмотреть его лицо. Темно, слишком темно. А еще эти чертовы маски!

— Зачем вам все это? Это какое-то новое изощренное издевательство, да?

— О чем ты? Почему ты так думаешь? Разве я дал повод?

— Да… нет… не знаю! О черт! Что вы делали у фонтана?

— Поцелуй. Каждый ответ стоит всего один поцелуй.

— Что?! А ха-ха не хо-хо?!

Сверх запрокидывает голову и заразительно смеется, ни на миг не расслабляя кольцо рук. — Вот такой ты мне больше нравишься. Хотя твои слезы дали мне отличный повод подержать тебя на руках. Потрясающе, никогда не думал, что от женских слез можно извлечь пользу.

— Вы сумасшедший!

— Точно! Похоже, ты права, а я то думал — что со мной происходит?

— Вы… вы невыносимы!

— Ты снова права.

— И пользуетесь тем, что сильнее!

— Да.

— И…

— Шшш… тихо, тихо — кто-то идет.

— Но!..

Мужчина, больше не дает мне сказать ни слова, зажимает рот ладонью, и шепчет прямо в ухо. — Будешь шуметь — поцелую!

— !!!

— Два раза!

— ?!

Вот черт, мне уже не страшно — мне смешно. Скептически смотрю на сверха, как он меня целовать собрался, если его ладонь закрывает мне пол лица?

Он же переключает все внимание на раздающиеся уже совсем близко голоса. Прислушиваюсь и я.

Сверх, чуть сильнее сжав ладонь, закрывающую мой рот, и подмигнув мне, вдруг низко и угрожающе зарычал. Маммма!

— О нет, милая, кажется, там уже занято, идем. — Второй сверх громко хмыкает, и мы слышим постепенно удаляющиеся шаги.

Когда они окончательно стихают, мужчина, наконец то, убирает ладонь и дает мне тяжело вздохнуть.

— Ты в детстве в прятки не наигрался?