А вы верите в любовь?

Кивнув мне на выход, подхватывает пару пустых небольших кубков и вручив мне, сама берет еще пару. С тоской смотрю на лестницу и великомученически вздохнув иду за подругой. Эээх… жизнь моя, жестянка.

Спустившись к озеру, попросила меня добить… Люся отказалась. Я на нее обиделась и фыркнула. Тогда Люсь сказала, что фыркать я могу и наверху, да и обижаться могу сколько угодно, но позже — возможно мужчина сможет нам помочь выбраться, после того как мы ему поможем освободиться.

— А ты уверена, что он нам поможет, а не убьет? Не с проста ведь он тут кукует… Что-то же натворил.

— А вот это мы выясним у него самого, но только после того как напоим и накормим. Я на него в таком состоянии спокойно смотреть не могу — сразу хочется прибить того, кто это придумал. Ведь надо до такого додуматься — замуровать живого и оставить умирать от голода!

— Ага… жалко… но как бы нам его судьбу не разделить.

— Не боись! Вода есть, еда есть. Справимся.

Напившись снова и набрав побольше грибного мха в подол халата, заполнив кубки водой, стали подниматься. Изверги строители! Могли бы и лифт организовать!

Последние несколько ступеней я преодолевала уже на автопилоте к тому же снова начало ныть плечо. Хочу на рууучкиии…

— Не хныч. Вот вернемся и я сама заставлю твоего сверха тебя на руках носить минимум неделю! Договорились?

Криво улыбаюсь на еще пытающуюся шутить вампирку, но и она уже дышит с трудом. С такой лесенкой никакого фитнеса не надо — пару раз вверх и вниз и все. Совсем все. Напрочь.

Первый кубок мужчина выпил залпом, второй уже старался пить медленнее, третий же Люся ему не дала, а сначала предложила несколько грибов — похоже он голодал несколько дней, он даже не стал спрашивать что это и откуда, а сразу же начал есть. Причем поить и кормить мужчину пришлось с рук, его собственные были прикованы низко к полу.

Пока Люсь за ним ухаживала, я старалась рассмотреть и составить о нем хоть какое-то представление. Что ж — все таки он относительно молод, точно лет тридцать, ну может с хвостиком. Длинные черные волосы в беспорядке спадающие на лицо так, что ему периодически приходилось встряхивать головой, пока Люся не догадалась снять одну из своих резиночек и не закрепить ему простенький хвост. От такого произвола мужчина сначала опешил, но потом благодарно кивнул. А еще подруга намочила край халата водой из третьего кубка и немного обтерла лицо и шею узника, чем заслужила еще один благодарный взгляд. Похоже, мужчина действительно потерял много сил и даже разговаривать ему было тяжело.

— Полегчало? — Споив последний кубок, подруга отшла от мужчины и села рядом со мной, в паре метров от него, во избежание.

— Благодарю вас, леди. Вы не представляете насколько… — Мужчина откидывается спиной на стену и чуть приподняв губы в улыбке, обозначает немаленькие клыки. — Прошу, не бойтесь меня. Да, я действительно вампир. Впрочем, как и одна из вас…

Ну вот… а теперь нас точно схарчат…

— Девушки, я правда не причиню вам вреда, я не питаюсь разумными. — Мужчина словно слышит мои мысли и едва заметно отрицательно качает головой. — К тому же вы меня спасли, а я чту долг жизни.

— Мы вас еще не спасли. Я не представляю, как снять с вас цепи.

— Леди, вы не представляете, насколько это просто… — Мужчина иронично, но очень грустно улыбается и продолжает. — Если вы обернетесь, то увидите в паре метров от вас постамент. На нем шкатулка с ключами. Это было сделано специально… Освободите меня?

— Не так быстро. — По нахмуренному лицу подруги, понимаю, что она в шоке от столь изощренного издевательства, как и я. Это же надо было до такого додуматься! Но чувство самосохранения, все равно нашептывает, что не стоит жалеть первого встречного — может он действительно заслужил. Хотя все равно мерзко. — Вы бы нам кое-что сначала рассказали. Например, кто вы и почему здесь.

— Хорошо. Я вас понимаю. — Мужчина сразу соглашается и начинает рассказывать.

Из его рассказа мы узнали, что он один из младших князей клана Шаттоу, зовут его Ирриэн. Довольно долгое время длилась подковерная интрига, целью которой был княжеский трон клана, пустующий уже десять лет. Неделю назад ему не повезло, он все таки попался в ловушку, устроенную его соперником. А из-за того, что убивать князей нельзя (почему-то он не стал говорить, почему именно нельзя, просто нельзя и все), его попросту оставили умирать в одной из старых усыпальниц, накрепко заковав. А в качестве изощренного издевательства ключи от цепей оставили тут же, только в абсолютной недосягаемости для пленника.

— Понятно. Но все равно, я в сомнениях…

— Почему? — Мужчина, уже потеряв надежду на спасение, только печально интересуется.

— Как мы узнаем, что вы хороший, а они плохие? Может быть все совсем наоборот? Вы зло настолько великое, что мы даже зря с вами разговариваем…

— Я не знаю, как вас убедить леди… Но, может быть вы сами хотите увидеть все своими глазами?

— Это как?