А зомби здесь тихие

Мелкий, как часто это бывает в семьях с двумя сыновьями, привык быть первым и главным, вот и взял брата «на слабо». А зря. Стал он бегать за Жанной, пытался привлечь внимание, дергал за волосы и неумело ухаживал, и через несколько дней вдруг почувствовал, что сам безумно влюбился. Поняв, что все бесполезно, решил проявить грубую силу, на перемене зашел в ее класс, прижал к школьной стене и полез целоваться. Мелкому никто не сказал, что Жанна ходит в секцию восточных единоборств и освобождаться от захвата ее научили. Пока Мелкий корчился от боли на полу и над ним смеялся весь класс Жанны, она попросила подошедшего старшего приглядеть «за малышом», после чего поцеловала брата в щеку.

– Конечно, она сделала это специально, и старший все равно запорол всю романтику, но это был первый серьезный удар у меня в жизни. Сейчас все это вспоминаю со смехом, но тогда я очень страдал. Привык, что весь мир «для меня», что мне море по колено, а тут такое событие. Я лет до двадцати не мог на блондинок смотреть и часто потом брату про этот случай вспоминал.

Алекс устраивается поудобнее, а Хелен ложится ему на грудь.

– Ты мне ничего не рассказывал про брата. На кого он учился, где работал, когда переехали в Германию?

– На хирурга. Где работал последние годы перед катастрофой, не говорил. Мы очень мало общались на такие темы.

– Он же жил в Мюнхене? Получается, попал под первую волну заражения.

– Наверное.

– Но при чем здесь тогда ты и блондинки, если он все равно уже давно мертв?

– Не знаю, черт возьми. Понятия не имею. Но мне до сих пор кажется, что он жив и что он подает мне знаки из Мюнхена.

– Если бы я покрасилась в блондинку, ты бы взял меня? – спрашивает Хелен, переползая чуть ниже.

– Ни за что. Лучше побрейся налысо.

* * *

Уснуть им удается только после секса, но спать получается всего пару часов. В часа два ночи снова ревет хриплая сирена, Алекс влезает в брюки, хватает ружье и выбегает на улицу.

Мимо него пробегают Вроцлав и Милена из соседнего коттеджа.

– К машинам! – кричит Вроцлав. – Выезжаем!

– Чего так?

– Их слишком много, несколько тысяч. Плотно идут!

– Хелен! – кричит Алекс.

Без нее он не хочет уходить. Она слышала их разговор, но потратила на сборы около пятнадцати секунд. Оба уже научены и знают, как надо действовать в таких условиях. При нынешнем темпе событий пятнадцать секунд – много.

Лучше не оглядываться.

Машины – за углом, на стоянке. Два микроавтобуса и четыре джипа. Двигатели заведены.

Пятьдесят секунд.

На площадке уже собрались почти все жители – тридцать человек. Большинство пришли попарно: когда есть, кого спасать и кому помогать, спасаешься и сам. Последним приходит староста. Бегло осматривает толпу – не хватает одноногого Симона, старухи Маргарет и еще двух парней. Решают не ждать. Самое страшное теперь – это открыть ворота.

Минута сорок секунд. Алекс садится за руль. В его джип садятся Хелен, Вроцлав, Милена и Ян, они готовятся выехать вторыми. Створки открывает Марк, и тут же начинают говорить два или три автомата, выкашивая первые ряды блондинок, закрывших дорогу.

Марк кидает гранату в сторону дороги и прыгает в первую машину. Они начинают медленно ехать вперед. Две минуты двадцать, до первых рядов белобрысых – тридцать метров.

Граната взрывается в каких-то пятнадцати метрах от капота первого джипа, осветив плотные светловолосые ряды. Ян с Вроцлавом высовываются из окон и очередями из автомата отбрасывают голодную массу идущих сбоку куда-то в ночную мглу.

– Закрывайте окна, парни! – командует Алекс попутчикам. – Это не особо поможет.

– Не успеть! Их слишком много! – кричит Станислав сзади.

В первом джипе его не слушают и жмут по газам. Алекс не сразу решается рвануть за ним, от следующей машины их отделяет метров десять. Потрепанные блондинки бьются о капот в свете фар и пытаются задержать их, но сзади начинает говорить пулемет. Наверное, это старуха Маргарет или кто-то из задержавшихся парней добирается до вышки и решает помочь отъезжающим. Никто не рискует оглянуться сразу, потому что все знают, что будет с оставшимися в поселке.

Три минуты тридцать секунд. Алекс гонит, гонит вперед вслед за остальными, сбивая хладные тела. Через пару километров, когда натиск уменьшается, а вокруг остаются считаные единицы, колонна решает остановиться и оглядеться.