Аарон

— Вот и я думаю, нет. Опять же, сделай я это или то, что перечислил ранее, я был бы мудаком. Моральным уродом без принципов. А я не мудак. Повезло тебе, да?

Повезло? Воздуха бы…

Дуло перестало давить в живот; пистолет вернулся в кобуру. Серые глаза прищурились.

— Но это не значит, что добрый я отпущу тебя просто так. Нет. Я сделаю иначе, сделаю так, чтобы ты запомнила нашу встречу. Хотя бы на какое‑то время. А пока помнишь, подумала. — Когда к лицу протянулась рука и погладила ее по волосам, Райна потерялась, перестала понимать, чего ждать, лишь внутренне сжалась, как ожидающий пинка щенок. — Красивые волосы. Любишь их?

Кивнула на автопилоте. При чем здесь это?

— Побрить ее, — раздался хлесткий приказ. — Наголо!

— Нет!!!

Она сама не знала, почему сорвалась с цепи и принялась пинаться и брыкаться. Впервые с того момента, как оказалась в этой квартире, проявила агрессию.

— Ишь какая! — зло проворчали слева. — Волос ей, суке, жалко!

Когда принесли поднос с ножницами, бритвой и стаканом воды, Райна обезумела. Дергалась, как объевшийся грибов шаман во время ритуального танца, опрокинула стакан с водой, умудрилась схватить с подноса ножницы и принялась остервенело размахивать ими вокруг себя. А когда неожиданно получила кулаком по лицу, осела на вовремя подставленный кем‑то стул, осоловело тряхнула головой и только теперь увидела, что из рассеченного виска человека с бинтом по левой стороне, заливая скулу, льется кровь.

— Дура. — Серые глаза находились всего в нескольких сантиметрах от ее и горели яростью. — Дура!

А потом плевок в лицо. Злой, полный презрения плевок, который долетел до самой ее души. Райна зажмурилась, беззвучно разрыдалась и отвернулась в сторону.

Брили ее молча.

*****

(VibeatZ & Ne0n prod. — beat#3)

— Они же у тебя почти до жопы были! Ты чем думала? Решила побрить?! Что, вообще мозги потеряла?!

Райна успела положить ключи на комод, разуться, пройти на кухню, достать из старых закромов пачку лапши и банку тушенки и поставить кастрюлю с водой на огонь, а Барни все орал. Орал, что волосы были едва ли ни единственным ее достоинством (вот и выяснилось), что она могла бы участвовать в конкурсе красоты, а теперь эта возможность накрылась медным тазом. С отвисшей от ярости нижней губой и выпученными глазами истерил, что не хочет прижимать к себе в постели лысую бабу и что не может понять причин, по которым Райна решилась на такое…

А она молчала.

Варила лапшу, сухими глазами смотрела прямо перед собой, отдирала алюминиевой ложкой прилипшую ко дну вермишель и хранила гробовую тишину.

На следующий день Барни зашел домой на обед, но есть не стал. Лишь брезгливо кинул на кровать длинноволосый парик и хлопнул дверью.

Часть 2.

(Max Richter — Infra 3)

Наступили заморозки. Выпал снег; сначала тонким слоем укрыл тротуары, ледяной коркой покрылись лужи. Затем слой снега уплотнился, вырос в сугробы, укутал собой все вокруг: крыши, лавки, дома. Прижался к стенам, заставил переобуться в зимние сапоги и переодеться в то, что у кого нашлось в шкафу: пуховики, дубленки, куртки. Шубы редко — город бедный.

Росли сугробы, рос и ежик на голове у Райны.

Сначала короткий, ощутимый только если провести ладошкой, мягкий на ощупь. Потом чуть длиннее — можно ухватиться пальцами. Через месяц стало можно проводить по уже не лысой, как шар, голове расческой. Пока только для смеха; торчащие вверх волосинки не путались между собой, и расчесывать их было незачем.

Но Райна иногда расчесывала.

И много думала.

Все чаще пропадал вечерами Барни. Не возвращался домой по несколько суток, мало объяснял, почти перестал разговаривать. Только иногда с бутылкой пива или с телевизором. А она все чаще смотрела в окно. На то, как падает пушистый снег, на то, как бредут по своим делам прохожие. На низкое серое небо, на осторожно пробирающиеся по скользкой дороге машины. Смотрела в никуда и думала о том, что неплохо бы найти работу. Неплохо бы собраться с силами и что‑то изменить, но все не удавалось. Сонная апатия, пришедшая вместе с зимой, укутала белым и источник внутренней силы, который, наверное, где‑то был… Был. Иногда чадил, пытался загореться, сформироваться в непонятное, но тянущее душу желание, стремление к чему‑то, но быстро чах.

И Райна, не обращая внимания на ворчливое бормотание Барни, смотрела в окно, думала и неосознанно дотрагивалась до медленно растущего на голове ежика.

*****

(11.06 Vybe Beatz — Fck he world или Jay Jay Johanson — Suffering)

Он, конечно, пропадал и раньше. На три, максимум на четыре дня.

Но ведь не на восемь? Нет — нет, что‑то однозначно случилось. Да еще эта рвущая душу записка:

"Райна, если скоро не вернусь, позвони по вот этому номеру. Покажи мое сообщение, о тебе позаботятся. Барни".

Незнакомый номер шел ниже.