Аашмеди. Скрижали. Скрижаль 2. Столпотворение

Не успели защитники отдышаться, как от дозорных поступило сообщение о приготовлениях в стане врага.

И этот приступ оказался сильнее прежних вместе взятых, так как по словам дозорных, к осаждающим поступила помощь, во много превосходящая прежнюю, и по количеству и главное, что особенно страшно, по опыту.

– Ну, ребятки, держитесь! – Подбодрила оторопевших защитников корчмарка, берясь за огромный тесак для разделки туши. – То, все опарыши были, а вот сейчас мухи полетят!

***

Меж тем у основной стены, вор все еще пытался угрозами и уговорами принудить к сдаче некогда дрожавших перед ним простолюдинов. На все угрозы, ему отвечал не просыхающий, вечно хмельной, но никогда не пьянеющий вусмерть Эпир, острой шуткой приводящий все угрозы резанного к смехотворности, отчего прежний ужас перед воровским царьком, у людей все больше улетучивался.

Поняв, что бессмысленно пытаться запугать вооруженную толпу, к тому же настроенную решительно, резаный снова начал уговаривать, пугая теперь не столько своей силой, – которая уже сама начала редеть, боясь мести вооруженных босяков за прежние обиды, – но силой пустынников, которых, сам лугаль воров боялся ужасно.

– Эпир, что у тебя общего с этими рабами?! Ты же ходил в приятелях моего отца, когда он был жив, да не оскудеет в Кур его чаша! Я надеюсь, ты не забыл моего отца?!

– Да как, забудешь такого! Тот еще был пропойца!

– Если бы он был жив, он бы не одобрил такого предательства воровского дела, ради каких-то трудяг! – Сказал резаный лугаль воров, сделав вид, что не расслышал обидных слов.

– Еще бы он одобрил! Он-то, ведь никогда в своей жизни не трудился, побирушничеством всю жизнь промышлял. Помнится, раз с ним подвязались свиней пасти, за корчагу хорошей бражки, разумеется. Ему их в поле выводить, а ни его, ни свиней. Я-то, своих вычистил и вывел, а его не видно. Бросились искать, туда-сюда, нигде нет. Что случилось: где свиньи, где свинопас?! Наконец, нашли в соседней деревне. Свиней-то, какой-то бродяга успел им всучить как своих, да в придачу с пьяным свинопасом, под видом хорошей свиноматки. Не знаю, уж, чем они смотрели, когда человека как свинью брали! Наверно тоже, зенки залиты были. Оказалось он, когда свиней пас, напился и завалился в свинарнике сном младенца. А ворам-то только того и надо, прихватили все добро, да в придачу и пастуха забрали, чтоб добро зря не пропадало. И жители той деревни, не знали, что с ним делать: зерно-то за свиноматку уплачено. И случилась такая штука, скажу я вам, что они не знали как быть, то ли заставить его свинарники чистить, то ли самого как свиноматку под хряка подкладывать!

– Врешь собака, не было такого!!! – Вышел из себя резанный, не привыкший сносить оскорбления. – Никогда он не побирался; он сам кого хочешь, мог по миру пустить!

– Знаем-знаем, слышали, как он пустил по миру несчастных любителей свинины! Эпир же нам, только что об этом рассказал! – Подлил масло в огонь смешливый дружинник.

– Ах ты…!!! Смерть твоя, будет долгой!!.... – Рассвирепел лугаль воров.

– Ух, напугал. – Пробурчал, ухмыляясь смешливый. – Эпир, гляди как резаный надрывается, успокой его душу, а то сейчас наш благодетель, чего доброго лопнет от обиды! Скажи, на нем хоть набедренник был?!!

– А где ты видел, свинью в набедреннике?!!

Эти слова вызвали еще больший хохот, в стане защитников, да и в стороне осаждающих, многие улыбнулись украдкой.

– Эпир, если только и ты не хочешь умирать в мучениях, лучше возьми свои лживые слова обратно! Скажи, что это ты сам придумал!! Не было такого!!!

– Может и придумал, может и не было… – Невозмутимо отвечал старый выпивоха, и воровской вожак уже начал успокаиваться, как вдруг Эпир продолжил. – А может и было! Кто ж, теперь проверит?! Может у свиней спросить?!!

Снова дружный хохот.

Этого, царь городских воров и попрошаек, стерпеть уже не мог; не имел права стерпеть, чтоб не потерять лицо.

– Что вы стоите?! Так и будете терпеть, пока вашего лугаля поносят?!! Вперед!!! – Закричал резанный, и двинулся на приступ.

Его подчиненные с неохотой последовали за ним. Защитники только и ждали какого-то опрометчивого шага со стороны бывших своих обидчиков, и слова Эпира этому поспособствовали. Не подготовившись к приступу как следует, будучи в меньшинстве, а теперь еще и действуя в порыве отчаяния главаря, воры получили хорошую взбучку от обычно тихих и забитых работяг бедняцкого предела, безропотно сносивших все их обиды и унижения. И теперь, пришла пора расплаты за все. Скинув воров, бедняки уже готовы были преследовать своих обидчиков, но были остановлены старшим, поставленным Ку-Бабой, который во всем следовал советам дружинника, понимавшего, что толпа хоть и многочисленная, но необученная, не будет иметь столько преимуществ на открытой местности, в противостоянии с закоренелыми ворами и убийцами.

– Ну, что трусы побежали?!! – Орал на своих людей резанный, толкая их в сторону завала. – А ну, пошли!! На приступ!!!

Но теперь, словно переменилось что-то, и его подчиненные уворачиваясь от его толчков, не спешили выполнять его приказов.