ab4b35f9-bcc9-4486-85d1-16f2de6a07ad

было, когда Ник последний раз имел возможность близко смотреть на него. Он не мог

сказать, стали ли ее волосы длиннее, поскольку они были собраны на затылке. Стройная

фигура и бесконечные ноги совсем не изменились.

– Взлома нет, – отметила Сэм. – У кого есть ключи?

– Лучше спросить у кого их нет?

– Мне нужен список. Полагаю, у вас ключ есть.

Ник кивнул.

– Иначе как бы я вошел?

– Сенатор с кем-нибудь встречался?

– Ничего серьезного, но недостатка в женском обществе не испытывал.

И не уточнил, что знакомства и секс со случайными женщинами часто были

причиной споров между ним и его другом: Ник опасался, что личная жизнь Джона когда-

нибудь приведет к неприятностям на политическом поприще. Но и представить не мог, что

это могло бы привести к убийству.

– Когда последний раз вы его видели?

– Прошлым вечером, когда он уезжал из офиса на ужин, устраиваемый демократами

Вирджинии. Около шести тридцати.

– Говорили с ним?

– Около десяти, когда сенатор сообщил, что едет домой.

– Один?

– Он не сказал, а я не спрашивал.

– Расскажите, что произошло сегодня утром.

Ник рассказал, начиная с семи утра: как Кристина безуспешно пыталась дозвониться

Джону, как сам Ник пришел в квартиру, думая, что сенатор в очередной раз не услышал

будильник и проспал.

– Такое прежде случалось?

– Нет, прежде его не убивали.

На лице Сэм ничего не отразилось, она лишь внимательно посмотрела на него.

– Вы считаете, это повод для шуток?

– Вряд ли. Умер мой лучший друг, сержант. Убит сенатор Соединенных Штатов.

Какие уж тут шутки?

– Вот поэтому вам нужно отвечать на вопросы и придержать дурацкий юмор для

более подходящих случаев.

Сдерживаясь, Ник сказал:

– Он не слышал будильник и не отвечал на звонки телефонов, по меньшей мере, раз,

если не дважды, в месяц.

– Он пил?

– В соответствие с положением, но я никогда его пьяным не видел.

– Принимал лекарства? Снотворное?

– Просто слишком крепко спал, – покачал головой Ник.

– И руководителю предвыборного штаба достается забота будить его? А что, больше

никого нельзя было послать?

– Сенатор ценил неприкосновенность частной жизни. Случалось, что он оказывался

не один, и никто из нас не горел желанием сделать его личную жизнь достоянием

общественности.

– Но его не волновало, что лично вы знаете, с кем он спит?

– Он знал, что может рассчитывать на мое молчание. – Ник поднял взгляд. И

оказался не готов к удару под дых, настигшему его, когда встретился с ней глазами. И

подумал, глядя на непроницаемое выражение лица Сэм, почувствовала ли она то же

самое? – Нужно сообщить его родителям. Я хотел бы сделать это сам.

Сэм долго изучала его, потом сказала:

– Я устрою. Где они живут?

– На своей ферме в Лисбурге. Нужно поторопиться. Мы отсрочиваем голосование,

которое готовили несколько месяцев. Во всех новостях появится, что случились

непредвиденные обстоятельства.

– Что за голосование?

Он рассказал о поворотном законе об иммиграции и роли в нем Джона, как соавтора

законопроекта.

Коротко кивнув, Сэм ушла.

***

Час спустя Ник ехал пассажиром во внедорожнике без опознавательных знаков,

принадлежавшем городской полиции. За рулем сидела Сэм. Они направлялись на запад в

Лисбург. Она оставила напарнику впечатляющий список инструкций и настояла на том,

чтобы сопровождать Ника для разговора с родителями Джона.

– Тебе нужно перекусить?

Ник отрицательно покачал головой. О еде он даже думать не мог, учитывая, что ему

предстояло сделать. Кроме того, желудок еще не оправился от недавнего приступа рвоты.

– Знаешь, мы все еще можем позвонить в отделение полиции Лаудуна или в полицию

штата Вирджинии и поручить это им, – уже во второй раз предложила Сэм.

– Нет.

После неловкого молчания она сказала:

– Я сожалею о случившимся с твоим другом. И что тебе пришлось все это увидеть.

– Спасибо.

– Ты собираешься ответить? – спросила Сэм, имея в виду его безостановочно

звонивший телефон.

– Нет.

– Тогда, может, выключишь? Терпеть не могу без конца звонящие телефоны.

Потянувшись к ремню, он выхватил «блэкберри». Ник еще не мог оправиться после

зрелища, как уносят Джона в пластиковом мешке. Прежде чем отключить устройство, он

позвонил Кристине.

– Эй, – ответила та голосом, полным облегчения и волнения. – Я пыталась до тебя

дозвониться.

– Прости. – Расслабляя галстук и расстегивая верхнюю пуговицу, он бросил косой

взгляд на Сэм, чей теплый женский аромат заполнял тесное пространство салона. – Я

общался с копами.

– Где ты сейчас?

– Еду в Лисбург.

– Бог мой, – вздохнула Кристина. – Не завидую тебе. Как ты?

– Лучше не бывает.

– Прости. Глупый вопрос.

– Все в порядке. Кто бы знал, что нужно делать или говорить в такой ситуации. Ты

отсрочила голосование?

– Да, но Мартина и Макдугала хватил удар, – сказала она, имея в виду со-поручителя

законопроекта Джона и лидера большинства Демократической партии. – Они требуют

информации, что происходит.

– Придержи их. Еще час. Может, два. То же самое и с командой. Я дам добро, как

только поговорю с родителями.