Абандон 2

— Да, — кивнула Соня, — от жёлтой лихорадки и от эболы.

— Очень странно… — Патрик нахмурился. После чего поднялся и вышел из салона.

Он вернулся через минуту с большой сумкой, на которой был нарисован красный крест. Из сумки он достал одноразовый шприц. Потом взломал какую-то ампулу, и наполнил его содержимым.

— Нужно внутримышечно, — сказал Патрик, — могу сделать в ягодицу или в плечо. Перевернись или достань руку.

— Н-н-е могу… — едва выдавил я, схватив новый приступ жуткого озноба.

Тогда Патрик аккуратно отогнул одеяло возле моей руки и ввёл иглу мне в левое плечо. Самого укола я даже не почувствовал. Но довольно быстро мне стало легче. Жутки озноб отступил. Я смог нормально дышать. Вскоре я обнаружил, что вся одежда на мне насквозь мокрая. А ещё я жутко хотел пить.

— Что с ним? — спросил Майкл. Всё это время он оставался на своём месте.

— Пока сложно сказать, — ответил Патрик, — я дал сильное жаропонижающее и болеутоляющее. Сейчас поставим капельницу, чтобы выровнять солевой баланс. Вообще, с учётом того, где мы находимся, я бы предположил худшее: заразу вроде эболы или жёлтой лихорадки. Иногда прививку можно «пробить». Поэтому внимательно наблюдайте за своим состоянием.

— Мне позавчера было не очень хорошо, — сказала Соня, — мутило весь день. Но к вечеру всё прошло. Я не придала этому большого значения, учитывая, что происходило…

— Печально… — вздохнул Патрик, — если это действительно эбола — на этой стадии это очень опасно.

— Тут вообще есть больницы?.. — осторожно спросил я.

— Есть. И потом — мы ведь в самолёте, — Патрик снова вздохнул, — но есть ряд проблем. Как вы понимаете, ситуация не самая простая. Карантинные ограничения на нас не распространяются, но… вы же помните, что может случиться совсем скоро, да? Если мы не найдём командный модуль?

— Вы можете… без меня, — сказал я.

— Ну уж нет! — тут же возразила Соня.

— Может, есть какие-то экспериментальные лекарства? — с надеждой спросил я; хоть озноб и отступил, но чувствовал я себя далеко не нормально. Чего уж там: мне было страшно.

— Возможно, — кивнул Патрик, — но мы всё равно не успеем их доставить. Всё, что доступно нам сейчас из обычной медицины — это поддерживающая терапия. Кстати, капельницу лучше поставить прямо сейчас. Интоксикация будет только нарастать.

Я вытащил руку из-под пледа и положил её локтем вниз. Посмотрев на неё, я обнаружил, что под кожей появились какие-то мелкие пятнышки. Что-то вроде кровоподтёков, как будто конечность была сильно зажата жгутом.

Патрик заметил направление моего взгляда. Он взял мою руку, осмотрел её.

— Да, это геморрагическая лихорадка, без сомнений, — сказал он, — вопрос, какая именно. Впрочем, сейчас это не так уж важно.

— Я умру? — каким-то образом я решился на этот вопрос.

— В смысле, от этой болезни? — уточнил Патрик, — вероятность где-то пятьдесят процентов, если это эбола. Может, больше, если это какой-то новый штамм.

Я закрыл глаза, стараясь унять сердцебиение. Странно как: я ведь почему-то казался себе неуязвимым. Даже под обстрелами мне не было так страшно. И вот: прямо передо мной вдруг встала перспектива закончить жизнь.

Через минуту я почувствовал лёгкий угол в вену. Снова открыл глаза. Патрик устанавливал надо мной капельницу.

— Майкл? — окликнул он, — у вас какой статус с прививками?

— Неожиданный, — вздохнув, ответил боевик, — я переболел эболой. У меня пожизненный иммунитет.

— Да, это неожиданно, согласен, — кивнул ночной, — особенно для белого, — он проверил скорость введения лекарства, потом снова заговорил: — Соня, Майкл. Вы не могли бы, пожалуйста, оставить нас наедине? Нам нужно поговорить.

Когда мы остались наедине, Патрик наклонился ко мне и сказал едва слышно:

— Артём… Арти, ты же понимаешь, что есть способ тебя вылечить? Абсолютно эффективный и очень быстрый?

Я плохо соображал, и не понял, о чём это он. Он в пучине чёрного отчаяния, в которой я тонул, стараясь не сойти с ума, его слова были соломинкой, за которую я ухватился.

— Это хорошо, — сказал я, — давай… давай меня лечить… — и тут же подозрительно добавил: — ты ведь не шутишь?

— Нет, — ответил Патрик, всё так же тихо, — я не шучу. И если бы не обстоятельства — я бы никогда не рискнул предложить такое адепту Алой Ступени. Но ты должен понять, что я имею в виду.

И тут, наконец, до меня дошло.

Патрик наклонился к самому моему уху и зашептал:

— Сейчас я открою тебе одну страшную тайну. Если ты кому-то её разболтаешь, нам придётся убить всех, кто к ней причастен, невзирая ни на какие последствия. Поэтому предлагаю, пока ты ещё можешь соображать. Ты должен для себя решить, готов ты принять тайну или нет.

— Тайну? — тоже шёпотом переспросил я.

— Да, — подтвердил Патрик, — до того, как согласиться или отказаться, ты должен кое-что узнать про нас. Крайне чувствительное. Последствия я озвучил. Отнесись к этому максимально серьёзно.

— Я умею хранить тайны… — ответил я.

— Даже от других членов Алой Ступени, — сказал Патрик, — и от других наших адептов. Это будет только между нами. Я бы на это никогда не пошёл, но не вижу другого способа выиграть.