Абатта

– Ты! – возмущенно крикнул Кай, не замечая собравшихся вокруг абаттцев. – Мурре, ты…

– Успокойся, – приказал демиург. – Абатта падает: законы мира изменились не в лучшую для нас сторону. Поэтому самое время убежать отсюда вместе со всем островом. И, кажется, я говорил, что никто из кхае физически не сможет отказаться от моего предложения, не так ли? – насмешливо спросил Мурре. – Слушайте все! Сейчас, когда наш любимый дом стремительно приближается к водной глади, самое время покинуть этот мир! – Кхае, внимательно слушавшие своего бога, чуть слышно зашептались. Демиург подождал немного и продолжил: – Убежать отсюда не так просто, но, в свете последних событий, вполне реально. Нам нужно, чтобы этот умирающий мир сам выкинул нас. Он это хочет сделать уже давно, надо лишь подтолкнуть. А я позабочусь о том, чтобы сохранить Абатту.

– Что нужно делать? – спросил кто-то из фиолетовоглазых.

– Все просто, – улыбнулся Мурре. – Всего лишь показать, на что способны кхае. Я помогу снять с вас все путы, не позволяющие развернуться во всю мощь. Когда-то эти цепи мне пришлось наложить на каждого из кхае: иначе бы мир изгнал нас куда раньше. – Демиург вздохнул. – Я долгое время надеялся, что он сможет нас принять. Но нет. Не смог. И теперь, по вине собственного упрямства, мир находится на грани гибели. Если мы не уйдем – то его смерть, а заодно и наша, станет лишь вопросом времени. Мне это нравится не слишком сильно. Так что скажите ему «спасибо» и «прощай»!

– Спасибо, – прошептал Каэхон.

– Прощай, – печально произнесла Тайсама.

Шепот раздавался на поляне: у кого-то эти слова были легки и веселы, у других – печальны и тоскливы. Многие кхае искренне любили этот мир: все без исключения, даже самые старые фиолетовоглазые родились здесь и других миров не знали.

– А теперь начнем. – Глаза Мятежника полыхнули веселым фиолетовым огнем.

Спустя миг воздух затрещал от магии. А остров все падал, заботливо укутанный невидимой оболочкой, что соткал демиург из сплетения магии сотворения и своей любви к Абатте. И в миг, когда каменная глыба соприкоснулась с водой, Летающий Остров исчез из этого мира. Навсегда.

Эпилог

Где-то. Райдо

Вечный Странник шел куда глаза глядят, дивясь на перемены, произошедшие с этим миром. Повсюду ему встречались странности: то вода легче воздуха, то люди, забывшие о том, что они живые, то стая волков, решивших, что они куда больше достойны звания разумных, чем любые люди.

Много раз он встречал сумасшедших, вопивших о конце света. Еще чаще – людей совершенно разумных, но говоривших примерно те же слова, что и лишенные разума калеки. Но сам Райдо не верил в то, что мир может погибнуть: по чьим тогда тропинкам и дорогам будет вынужден странствовать Вечный Странник? А стаптывать очередные сапоги путник был готов еще не одну вечность.

Но то странное предложение не выходило у него из головы. Странный кхае с необычно яркими глазами, так и не представившийся, однажды ночью подсел к Вечному Страннику, когда тот решил выпить эля в очередной таверне, и спросил:

– Райдо, не хотел бы ты повидать другие миры?

Сначала путник решил, что разговаривает с очередным сумасшедшим, но потом увидел фиолетовые глаза. Кхае, понял Райдо. Еще ни одного свихнувшегося жителя Абатты ему видеть не доводилось, поэтому путник ответил мирно:

– Нет, мои сапоги повидали еще не все дороги этого мира. Зачем мне другие?

– Этот мир, возможно, погибнет. А умирающий мир – не самое хорошее место, доложу я тебе. – Кхае хитро улыбнулся. – Не упусти шанса: он дается очень немногим. Но ты – уникальный человек. Порой мне кажется, что в любом из детей Абатты человеческого больше, чем в тебе.

– Куда мне до вас, абаттцев, – махнул рукой Райдо. – Но нет, спасибо за предложение.

– Жаль, – с печалью в голосе произнес фиолетовоглазый. – Но что будет после твоей смерти – тебе не все ли равно?

– Все равно, – невольно улыбнулся Вечный Странник.

Он не собирался умирать.

– Завещай тогда свою душу Абатте, – предложил кхае. – Взамен обещаю, что новое приключение тебе понравится не меньше, чем нынешнее.

Райдо думал не слишком долго.

– Почему нет? Только, боюсь, ждать придется долго! – рассмеялся он. «Вечность», – добавил про себя путник.

– Мне это подходит, – кивнул абаттец. – Поставишь роспись кровью?

Перед Вечным Странником легли бумага и перо.

– Кровью? – удивленно нахмурился тот.

– Шучу, – сообщил кхае. – Подойдут чернила. Можешь вообще не расписываться: мне это нужно лишь для коллекции – повесить на стенку.

Путник понимающе кивнул: такую простую просьбу он вполне мог уважить, даже пожертвовав каплей собственной крови. Сняв с пояса острый нож, Райдо сделал на руке небольшой надрез, окунул туда перо и размашисто написал свое имя.

– Годится? – придирчиво оглядев бумагу, спросил путник.

– Вполне, – кивнул кхае. – Спасибо. Мы еще увидимся, хоть, может, и не в этой жизни. Ведь душа – штука иногда более долговременная, чем сам мир. А Абатта…