Аббат

— В губы, глупый мальчик! А ты, Кэтрин, не скромничай! Пусть этот английский джентльмен знает, что даже в нашем холодном климате Красота умеет вознаграждать Доблесть и Верность!

— Нам и без того известны чары шотландской красоты и пыл шотландской доблести, — любезно заметил шериф Камберленда. — Мне бы искренне хотелось со всем возможным гостеприимством пригласить в Англию спутников той, кто является королевой шотландской красоты. Но, к сожалению, это исключено распоряжениями нашей государыни, а ее приказ не подлежит обсуждению среди подданных. Да будет мне позволено напомнить вашему величеству, что начинается отлив.

Шериф подал руку королеве, и она уже ступила на сходни, ведущие в лодку, как вдруг аббат, которого слова шерифа повергли в скорбь и изумление, очнулся от своей неподвижности и, бросившись в воду, схватил королеву за край плаща.

— Она предвидела это! Она предвидела это! — воскликнул он. — Она предвидела ваше бегство в ее страну и, зная о нем, отдала приказ, чтобы вас приняли только на этих условиях. Слепая, обманутая, обреченная королева! Ваша судьба предрешена, если вы покинете этот берег! Королева Шотландии, ты не должна расставаться с наследием твоих предков, — продолжал он, все еще держась за плащ Марии Стюарт. — Преданные люди пойдут наперекор твоей воле и спасут тебя от плена и смерти. Не бойся алебард и луков за спиной у этого щеголя! Мы сумеем помериться с ним силой! О, если бы здесь был мой воинственный брат! Роланд Эвенел, обнажай свою шпагу!

Королева стояла в страхе и нерешительности, ступив уже одной ногой на сходни и все же не решаясь оторвать другую ногу от песка родного берега, который она покидала навсегда.

— Зачем применять насилие, сэр священник? — сказал шериф Камберленда. — Я прибыл сюда по вызову вашей королевы, чтобы оказать ей услугу. По первому ее распоряжению я немедленно удалюсь, если она отвергнет ту помощь, которую я в силах ей предложить. Не диво, если наша мудрая королева предвидела, что среди смут, волнующих вашу беспокойную державу, могло произойти и такое событие и что, желая предоставить гостеприимство своей царственной сестре, она сочла правильным запретить переход английской границы остаткам разбитой армии ее приверженцев.

— Вы слышите, — сказала королева Мария, мягко высвобождая свою одежду из рук аббата, — нам предоставляют полное право решать самим, покинуть ли нам этот берег, и, бесспорно, такую же свободу решения нам предоставят, если мы захотим поехать во Францию или вернуться в наши собственные владения. Впрочем, сейчас слишком поздно… Благословите нас, отец, и да хранит вас господь.

— Да хранит он и тебя, королева, и пусть он смилостивится над тобой! — сказал аббат, отступая. — Но сердце говорит мне, что я вижу тебя в последний раз.

Гребцы подняли паруса, налегли на весла, и лодка быстро понеслась через Фрит, который отделяет берега Гэллоуэя от берегов Камберленда, но пока она не уменьшилась до размеров детского кораблика, сомневающиеся, огорченные и покинутые приверженцы королевы не покидали берега. И долго, долго следили они за платком, которым королева махала, прощаясь со своими преданными друзьями и с берегами Шотландии.

Если бы добрые вести, касающиеся собственной персоны Роланда, могли утешить пажа в разлуке с его возлюбленной и в несчастьях, постигших его государыню, то подобного рода утешение было ему предоставлено через несколько дней после отъезда королевы из Дандренана. Запыхавшийся курьер, которым оказался не кто иной, как Адам Вудкок, привез депешу от сэра Хэлберта Глендининга аббату, который вместе с Роландом все еще находился в Дандренане и понапрасну терзал Бонифация все новыми расспросами. Этим письмом сэр Хэлберт настоятельно приглашал своего брата хотя бы временно избрать в качестве резиденции замок Эвенел.

«Милосердие регента, — говорилось в письме, — дарует прощение вам обоим — тебе и Роланду, при условии, если вы будете временно находиться под моей опекой. Кроме того, у меня есть сведения о родителях Роланда, которые не только будут приятны вам, но которые обязывают меня как мужа его ближайшей родственницы принять участие в его дальнейшей судьбе».

Аббат прочел это письмо и остановился, как бы решая, что ему лучше сделать. Тем временем Вудкок отвел Роланда в сторону и обратился к нему со следующими словами:

— Смотрите, мейстер Роланд, чтобы теперь какая-нибудь папистская глупость не увела священника и вас в сторону от преследуемой дичи. Вы ведь всегда держались как джентльмен. Так вот, прочтите-ка это и благодарите бога за то, что на дороге нам попался старый аббат Бонифаций, которого двое слуг Ситона везли сюда, в Дандренан. Мы обыскали его, желая обнаружить что-либо, касающееся ваших славных подвигов в Лохливене, которые многим стоили жизни и от которых у меня и до сих пор еще болят все кости, а нашли мы то, что для вас, пожалуй, важнее, чем для нас.