Аббат

— Ради всего святого, не богохульствуйте! — воскликнула девушка с выражением страха на лице. — Господи, прости обоих нас! Я не имела в виду ничего дурного. Я называла своей госпожой святую Екатерину Сиенскую^{68} — да простит меня господь за мои легкомысленные слова и за то, что я позволила вам совершить великий грех богохульства. Этот дом был раньше монастырем святой Екатерины, здесь жили двенадцать монахинь и аббатиса. Аббатисой была моя тетка — пока еретики не выгнали всех отсюда.

— А где теперь ваши сестры-монахини?

— А где прошлогодний снег? — отозвалась Кэтрин. — Они где угодно — на востоке, на севере, на юге, на западе, кто — во Франции, кто — во Фландрии… Боюсь даже, что некоторые — снова в миру и вкушают земные радости. Нам позволили остаться здесь, вернее — не помешали, потому что моя тетка имеет могущественных родственников среди Керров^{69}, а они пригрозили жестоко отомстить всякому, кто только посмеет нас тронуть. В наши дни ведь нет лучшей защиты, чем лук и копье.

— Ну, в таком случае вы под надежным крылышком, — сказал юноша. — Могу себе представить, что вы немало наплакались, когда святая Екатерина распустила свой штат, прежде чем вы стали получать жалованье за свою службу.

— Замолчите вы, бога ради, — сказала девушка и при этом перекрестилась. — Ни слова больше! Как я ни плакала, а глаз не выплакала, — прибавила она, обратив взор к Роланду, а затем снова устремив его на работу. Это был один из тех взглядов, против которых сердце могло бы устоять, только если бы оно было заковано в тройную медную броню, более крепкую, чем та, которая, по мнению Горация, необходима морякам^{70}. У нашего юного пажа не было решительно никакой защиты.

— Как смотрите вы, Кэтрин, — сказал он, — на то, если бы мы с вами, столь удивительным образом одновременно отставленные от службы, поручили нашим двум почтенным дуэньям нести факел, а сами отправились вместе прогуляться по белу свету?

— Вот поистине замечательное предложение! — сказала Кэтрин. — Оно только и могло родиться в сумасбродной голове разжалованного пажа. А какие хитроумные способы добывать средства к жизни могла бы предложить ваша милость? Петь баллады, срезать кошельки или разбойничать на большой дороге? Ни из каких других источников, я полагаю, вы не сможете извлекать себе доход.

— Ну что же, воля ваша, гордячка вы этакая, — пренебрежительно ответил паж, выказывая свое полное безразличие к тому, что его дикое предложение было встречено весьма спокойно и открыто высмеяно.

В тот момент, когда он произносил эти слова, за окном снова выросли фигуры обеих старух. Окно открылось, и Мэгделин Грейм вместе с матерью-аббатисой (так должны мы теперь называть госпожу Бриджет) вошла в комнату.

Глава XII

Послушай, брат, я старше, умудренней

И праведней тебя, — а возраст, мудрость

И праведность — источник прав высоких:

Почтительности требуют они.

Старинная пьеса

Когда старухи вернулись, положив этим конец описанному нами в предыдущей главе разговору, почтенная Мэгделин Грейм обратилась к своему внуку и его прелестной собеседнице со следующими словами:

— Ну как, поговорили, дети мои? Хорошо ли вы познакомились друг с другом, постарались ли, вступая вместе на неизведанную, ненадежную дорогу, как попутчики, которых сводит случай, получше узнать характер и наклонности друг друга, дабы представлять себе, с кем каждому из вас придется делить все опасности пути?

Смешливой Кэтрин трудно было удержаться от шуточек даже в тех случаях, когда ей лучше было бы помолчать.

— Ваш внук, — сказала она, — в таком восторге от замышляемого вами путешествия, что собрался отправиться немедленно.

— Это было бы уж слишком поспешно, Роланд, — сказала Мэгделин внуку. — А еще вчера ты был слишком нетороплив. Золотая середина достигается только послушанием, а это значит — ждать сигнала к действию и подчиняться, когда он дан. Но я снова спрашиваю вас, дети мои, достаточно ли пытливо вгляделись вы в лица друг друга, чтобы при любом переодевании, которое может оказаться необходимым в тех или иных обстоятельствах, каждый из вас мог опознать в другом тайного посланца того могущественного союза, к которому вы оба отныне приобщаетесь? Смотрите же еще, изучите лица друг друга вплоть до малейшей черточки. Научитесь каждый по походке, по голосу, по движению руки, по случайно брошенному взгляду узнавать сотоварища, посланного господом вам в помощь для осуществления его воли. Узнаешь ты эту девушку в любом месте и во всякое время, мой Роланд?

Роланд без запинки и с полной искренностью ответил в утвердительном смысле.

— А ты, дочь моя, хорошо ли будешь помнить черты этого юноши?

— Право же, матушка, — ответила Кэтрин Ситон, — я не так много видела мужчин за последнее время, чтобы сразу же забыть, как выглядит ваш внук, хотя и не заметила в нем ничего такого, что стоило бы запомнить.