Аббатиса Клод

Том только промолчал. Бьюкенены привязывали покрепче своих лошадей в специальных стойлах на случай шторма и осматривали корабль. Хозяином судна оказался седой старик, такой же старый и бывалый мореплаватель, как и его посудина. Он спокойно отнесся к просьбе женщины-рыцаря поскорее доставить её на материк куда-нибудь, где можно нанять более удобное судно, чтобы добраться на нем в теплое море. Его уже ничего не удивляло. Повидав на своем веку достаточно много, он только покрякивал, как сизый селезень и покуривал какую-то непонятную гадость, дымя ею прямо в лицо аббатисе.

– Плату я хотел бы получить вперед, – голос у мореплавателя был хриплый и грубый, несмотря на то, что выглядел худой старик очень щупло. – А то в случае чего, ищи вас на дне морском.

Аббатисе Клод такая шутка не понравилась. Хотя это было уже не первое её путешествие через пролив, но что-то в голосе старика заставило женщину поежиться.

– А что, – неуверенно проговорила аббатиса, – ваше судно может еще и потонуть?

Старик внимательно, прищурив правый глаз, оглядел странную женщину в доспехах и проговорил:

– Мой корабль, – подчеркнутая гордость слышалась в каждом слове, – не тонет, сэр рыцарь, он просто идет ко дну. – Старик захохотал, радуясь удачной шутке. Аббатиса только скривила натянутую улыбку и отсчитала в протянутую, черную руку мореплавателя сто монет.

Ладья мирно плыла по спокойной реке, раздувая свой единственный, большой парус. Берега мутной реки постепенно расширялись, и уже к вечеру впереди показалась синяя гладь пролива. С северного моря дул попутный, холодный ветер. Английская земля прощалась со своими путешественниками и отпускала их в открытое плаванье. Им нужно было обогнуть мыс острова с правой стороны и благополучно пристать в Кале. Но у аббатисы были свои планы.

– Не могли бы вы высадить нас немного выше, чем в Кале? – спросила она хозяина судна.

Тот, не выпуская руля, немного подумал.

– Можно и не в Кале, леди. Но тогда вам вряд ли удастся найти судно, плывущее в теплое море. Такие корабли встречаются только в порту Кале или в Бресте.

– Мы пойдем в Брест своим ходом, – ответила аббатиса.

Старик внимательно посмотрел на женщину в доспехах и снова стал вглядываться в черную мглу пролива.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – тихо проговорил старик, когда аббатиса, повернувшись к нему спиной, отошла к левому борту.

– Мне нельзя появляться в Кале, – бросила она старику через плечо.

– Ну, значит, и не появимся, – спокойно ответил тот.

Утром сквозь молочную пелену тумана все, кто стоял на палубе ладьи, смогли уже разглядеть берег Французского королевства. Зеленоватые холмы с голыми лесами ничем не отличались от английского берега, но почему-то каждый подумал о том, что скоро они ступят на чужую землю. Аббатиса с замиранием сердца вглядывалась в очертания берегов, где когда-то ей пришлось служить, помогая своему королю и солдатам, которые с большой благодарностью принимали от её монашеского отряда помощь и просто молились на женщину в доспехах. Но это было уже в прошлом, а сейчас наступало настоящее, неизвестное и пугающее своей таинственностью любого, кто пожелал бы заглянуть за горизонт.

Через два часа на берегу четко показались ветхие лачуги небольшой деревеньки. Хозяин ладьи умело управлял парусом и рулем, перебегая от одного к другому, обходя небольшие валуны, выступающие над водной гладью, как будто прекрасно знал чужой берег. И когда судно плавно подошло к полусгнившему рыбацкому причалу и глухо ударилось о деревянный настил, все с облегчением вздохнули.

Аббатиса Клод оглядела незнакомую деревню. Низенькие домишки, покрытые сухим камышом, поодаль друг от друга разбросаны по всему берегу. Тут же на шестах, воткнутых в землю, сушились порванные рыбацкие сети. Десять лодок привязанных к большим камням спокойно покачивались на волнах. Людей почти не было видно. Три женщины возле колодца тихо обсуждали, зачем пожаловал к ним этот корабль, и также тихо поспешили по тропинке в разные стороны к своим лачугам. А на берегу уже собиралась любопытная детвора. Из страха перед чужеземцами они боялись подходить ближе к ладье, а шумно толпились поодаль.

Первым на берег сошел Билли. Он осторожно вел под уздцы своего любимого коня. После плаванья ноги жеребца заметно дрожали и ноздри нервно вдыхали чужие запахи. Но как только конь почувствовал под собой твердую почву, он забил копытом и тихонько заржал.

– Тебе тоже не по душе эти морские прогулки, Ветер? – ласково спрашивал своего коня Билли. – Все уже закончилось, теперь мы поскачем, как и прежде по земле…

Том пытался вывести повозку на шаткий причал. Братья Бьюкенены помогали ему, позабыв про своих собственных скакунов. Такое усердие понравилось аббатисе, и она поспешила помочь мужчинам и благополучно вывела коней на берег. Целые и невредимые путешественники стояли на чужой земле и осматривались вокруг. Они явно были в замешательстве, и хозяин судна решил подсказать им дорогу.

– Леди! – позвал он с носа корабля. Аббатиса оглянулась. – Вы знаете здешний язык?

Женщина смутилась и пожала плечами.