Аббатиса Клод

– По мне, будь она хоть французская! Я всё равно не поверну обратно, миледи, – тихо ответил Кевин и спокойно продолжал свой путь, не глядя на встревоженную женщину.

К аббатисе Клод подъехал Эдвард. Он улыбался во весь рот и весело подмигивал настоятельнице, непонятными знаками указывая на своего сурового брата, но аббатиса ничего не поняла и только пожала плечами. Она обернулась и внимательно оглядела воинов Бьюкенена. Что-то в их внешности ей с самого начала показалось необычным, но занятая своими мыслями, женщина не придала этому большого значения. А сейчас стало всё понятно. Вместо юбок и красивых шерстяных пледов, накинутых на плечи, на шотландцах были обычные серые английские камзолы и штаны! Всё это скрывали длинные теплые накидки, подбитые превосходным мехом. Аббатиса не верила своим глазам. Где им удалось раздобыть такую одежду?

– Мне нужен отдых! – прокричала женщина и резко остановила белую лошадь. Воины подчинились желанию аббатисы, тем более, что на земле лорда Макдауна им ничего не угрожало. Решено было остановиться на отдых, а заодно и на ночлег.

Позже, сидя возле небольшого костра и доедая пресную лепешку с листом зеленого салата, аббатиса Клод попыталась объясниться со старшим Бьюкененом.

– Почему? Почему вы делаете это? – упорно шептала она, поближе подсев к Кевину, чтобы остальные воины не могли слышать их очередную ссору. – Нет необходимости рисковать своими жизнями там, где я нахожусь в полной безопасности. Я у себя дома. Чужие здесь вы, и вас нужно охранять больше, чем меня! Почему вы не хотите вернуться назад, в Шотландию? Зачем вам ехать вместе со мной до Ноттингема?

Кевин упорно молчал, пристально вглядываясь в танец яркого огня. Тепло, исходящее от рядом сидящей женщины, согревало его сердце и раздражало его натянутые нервы. Он повернулся к аббатисе и нежно заглянул в её глаза. Горло судорожно сжалось, и Кевин даже не узнал собственного голоса.

– Я обещал не тревожить и не смущать вас, миледи, и я сдержу своё обещание. Только и вы не требуйте от меня объяснений, которых я не смогу вам дать. Со своими людьми я провожу вас до Ноттингема, и с вами мы вернемся обратно, – закончил шотландец уже более твердым голосом и стал снова смотреть на огонь. – И больше мы не будем с вами это обсуждать, – последовало добавление. Спорить было бесполезно.

Аббатиса Клод отодвинулась от упрямого шотландца. Она обхватила колени руками, стараясь согреться. Тихо подошел Эдвард и накинул на плечи женщины тяжелый, тёплый плащ, подбитый медвежьей шкурой. Аббатиса долго смотрела в темноту черного леса, и глаза её закрывались от усталости.

– Только б мне вернуться обратно, – уже сквозь сон прошептали её губы, и сознание погрузилось в бесконечный мрак.

До Кевина долетели последние слова аббатисы, и он удивлено посмотрел на спящую женщину. Бьюкенен не знал, куда и зачем она держит свой путь. Она даже не стала просить у него помощи, что было совершено понятно, и он не стал требовать от неё объяснений. Кевину необходимо просто быть рядом с нею, где бы она ни была. Это нужно было ему, но не ей.

– Мы вернемся, обязательно вернемся, – проговорил шотландец и укутал женщину ещё своим пледом. Воины расположились на ночлег вокруг спящей аббатисы так, чтобы никто: ни зверь, ни человек, не смог бы подкрасться к их сокровищу незаметно.

Глава вторая

Через две недели спокойного пути отряд Бьюкененов увидел стены Ноттингемского аббатства. Аббатиса Клод облегченно вздохнула, и на её печальном лице за всё время путешествия появилась едва заметная улыбка.

Шотландцам оставалось проехать какую-то милю по тихой дороге через редкий молодой орешник, как на небольшую опушку навстречу отряду выскочила карета, запряженная четверкой вороных. Кучер, сидевший на высоких козлах, щелкнул кнутом и издал протяжный крик. Отряду пришлось посторониться и уступить дорогу мчавшейся во весь опор карете. Аббатиса Клод, оттесненная воинами на обочину дороги, всё-таки успела заметить за развевающимися лиловыми шторами кареты едва знакомый профиль. Сразу она не смогла вспомнить, кого напомнило ей это лицо, но аббатиса задержала свою лошадку и долгим взглядом провожала удаляющуюся карету, лихорадочно перебирая в памяти знакомые лица, пока Эдвард не напомнил ей о том, что пора следовать дальше.

Тяжелые ворота Ноттингемского аббатства, скрипя, отворились, и отряд осторожно въехал во двор незнакомого монастыря. Немногие воины из клана знали язык англичан, поэтому все скромно молчали, предоставив аббатисе Клод полную свободу в своих действиях. Она радостно приветствовала монахов Ноттингемского аббатства. Брат Уилком бросился к аббатисе и помог ей спешиться.

– Как приятно видеть вас снова в этих стенах, миледи, – восторженно произнес монах и сложил ладони в благодарственной молитве.

– Аббатиса. Аббатиса Клод, – поправила его женщина.

– Ой, конечно, аббатиса Клод. Простите, никак не привыкнем к вашему новому имени, миледи.