Аббатство Теней

– Ке-хеопс, – подтвердил он, – лорд дома Ке. Твой отец.

Тонкие губы захихикали:

– Ты и вправду был ужасно непослушным сыном, не так ли?

– Он бы этого не сделал! Не сделал просто для того, чтобы меня убить!

– Что говорит старая пословица? «Сильнее любви отца только его гнев».

Я никогда не слышал того, что он процитировал, но пословица идеально описывала Ке-хеопса.

– Если это улучшит твое настроение, – продолжал Повелитель крови, – дело не только в тебе. Лорд Ке-хеопс подал прошение кланам провозгласить его Верховным Магом всего нашего народа, но они – пока – ничего не решили. Поэтому он попросил семьдесят семь магов присоединиться к нему в великом походе. Он стремится доказать, чего стоит, выслеживая всех до единого оставшихся Черных Теней на континенте…

Повелитель крови поднял палец, и часть громадной созданной им руки потянулась вверх, чтобы осторожно прикоснуться к черным меткам вокруг моего левого глаза.

– …начиная с собственного сына.

Маг продолжал смотреть на меня, словно ожидая ответа, но, когда я попытался заговорить, он слегка сжал кулак, и у меня перехватило дыхание.

– Ты должен гордиться им, Келлен! С тех пор как мы избавили мир от вторжения племен медеков, наш народ никогда еще не был таким единым.

Маг, помолчав, добавил:

– Что ж, полагаю, мы пропустили кое-где одного-двух оставшихся медеков.

«Фериус, – подумал я. – Он знает, что Фериус – медек!»

– Она умерла за тебя, – сказал Повелитель крови негромко, почти утешающим тоном. – Дюжина наших людей распространили слух, что тебя поймали недалеко отсюда и члены твоего клана собираются, чтобы судить тебя и казнить. Аргоси решила, что должна освободить тебя прежде, чем появятся остальные. Она угодила прямиком в ловушку. Вот как мы ее схватили, Келлен. Вот почему ее труп сейчас гниет. Непогребенный. В ожидании, когда пожиратели падали избавят мир от вони.

Он подошел ближе и швырнул в меня карту. Она ударила меня по щеке, прежде чем упасть на землю.

– Хитро придумано, не правда ли, Черная Тень?

Бессильная ярость поднялась во мне, и я, как дурак, стал еще отчаяннее бороться с несокрушимой хваткой его песчаной магии.

«Прекрати, – приказал я себе. – От гнева сейчас никакого толка. Думай, проклятье! Думай!»

К несчастью, не только у меня были проблемы с гневом. Воздух вспорол разъяренный вой Рейчиса.

– Паршивый голокожий джен-теп!

Краешком глаза я увидел, как белкокот прыгнул на мага, выставив клыки и когти, чтобы рвать врага. Но Повелитель крови был сообразительным – и подготовился к этому. Наверное, он знал о Рейчисе, так же как знал о Фериус, поэтому ожидал нападения белкокота. Ладонь его раскрылась, и песчаная фигура сделала то же самое, уронив меня на землю. Потом он небрежно хлопнул воздух, и его магия крепко ударила Рейчиса, отбросив его футов на двадцать, где белкокот упал без сознания. Не успел я добраться до своих порошков, как маг потянулся ко мне и снова сомкнул кулак. И вновь лишил меня способности двигаться.

– Девять магов, – сказал он голосом, полным яда, сжимая мою грудную клетку так, что она могла вот-вот треснуть. – Девять хороших мужчин и женщин уничтожены только потому, что у тебя не хватило смелости встретить свою судьбу.

– В свою защиту могу сказать, – простонал я, силясь сделать вдох, – то была не особо привлекательная судьба.

Он засмеялся, подходя ближе, совсем немного ослабив свою песчаную хватку.

– Я поневоле восхищаюсь противником, который отпускает шутки до самой смерти. Фериус Перфекс тоже так делала.

– Да? – спросил я, стараясь передвинуть руки так, чтобы хотя бы откинуть клапаны своих мешочков.

Я не надеялся швырнуть порошки в воздух – не говоря уж о том, чтобы создать направляющую их магическую фигуру – но теперь у меня созревал новый план. Он был подлым, коварным и даже жестоким. И это делало его еще более привлекательным.

– Жаль, тебя не было, когда я изничтожил тех девятерых магов, потому что это было по-настоящему весело.

Его губы изогнулись в уродливой гримасе. Он на мгновение высоко поднял руку, а потом снова ее опустил, швырнув меня на землю и выбив воздух из моей груди.

– Ты потешаешься над смертью своих соотечественников? – вопросил он. – Разве даже изгнанник вроде тебя не должен понять, как мало среди нас истинных магов? И как многочисленны наши враги?

Трясясь от праведной ярости, он заставил песок собраться в массивный кулак и обрушил его на меня, как молот.

Тут мне и полагалось бы умереть, но песчаная фигура была не такой прочной, как раньше. Она разбилась о мои плечи, рассыпалась и чуть меня не похоронила. Удар получился чертовски болезненным, но выдал, как ненадежна концентрация моего противника.

Я выплюнул песок.

– Они мне не соотечественники. Они – шайка головорезов, которые прячутся за заклинаниями, потому что слишком трусливы, чтобы замарать руки.

– Грязная Черная Тень! – закричал он и ударил тыльной стороной кулака, парой тонн песка.

Но фигура снова рассыпалась, прежде чем сумела серьезно меня ранить. Тем временем большая часть порошка рассыпалась из моих мешочков в остатки этой песчаной формы.