Аббатство Теней

Но меня уже одолевал проклятый холод. Я взглянул вниз и обнаружил, что единственное, что с меня сняли, — это сапоги, и что песок здесь белый. Он леденил ступни и оказался таким гладким, к чему я совершенно не привык. Как же далеко меня унесли?

— Рейчис!

Я прислушался — не донесется ли до меня его голос. Рычание, стон… Дьявол, я обрадовался бы даже оскорблению. У меня сжалось в животе, то ли от страха, то ли от холода, то ли оттого, что мясо не пошло мне впрок.

«Предки, если вы позволили мне съесть моего делового партнера, клянусь, я достану два полных мешка красного и черного порошка и встречу вас в Серой Пустоши, где выкажу вам свое уважение самым невоспитанным образом!»

— Стой! — закричал мой преследователь. — Туда нельзя!

Я оглянулся. Два монаха. Берабеск и еще один парень.

Очевидно, я недостаточно ранил Турнама, чтобы вывести его из игры. Его товарищ был крупнее, в пальто с рукавами, прикрывавшими руки. Лунный свет озарял бритую голову, покрытую извивающимися линиями Черной Тени, которые кончались под левым глазом тремя метками, напоминающими слезы. Из-за них казалось, что он чуть ли не плачет.

Я продолжал бежать, выискивая оружие в этой проклятой белой пустыне с холодным ветром, пробирающим до костей.

— Послушай нас, дурак! — завопил крупный монах. — Ты мчишься навстречу собственной смерти!

Они уже меня догоняли, что означало — мои шансы удрать от них невелики. К счастью, у меня был большой опыт удирания от погони.

Я сунул руку в карман за стальными картами. Резко остановившись, я повернулся на пятках, чтобы оказаться лицом к лицу со своими преследователями, и одновременно скользнул назад по гладкому белому песку.

Я метнул две карты в приближающихся монахов.

Тут стоит заметить, когда я говорю «метнул», это на самом деле означает, что я послал пару бритвенно-острых прямоугольных лезвий вращаться с такой скоростью, что увернуться от них было почти невозможно. Они рассекли бы тела моих противников так же глубоко, как любой брошенный в них нож.

У монахов даже не было времени прикрыть руками лица, когда карты полетели к ним. Им и не надо было этого делать. За мгновение до того, как лезвия могли достичь цели, метки Черной Тени Турнама размотались с его рук, затанцевали в воздухе, словно струйки черных чернил, выплеснувшиеся из ручки, и отбросили карты в сторону.

Я ошеломленно и завороженно наблюдал, как извилистые линии вернулись к своему хозяину, обмотавшись вокруг его рук и превратившись в прежний узор. Всякий раз, когда моя Черная Тень выкидывала номера, она или показывала мне ужасные видения людей, превращающихся в ужасные видения самих себя, или погружала меня во Тьму. Жизнь иногда такая несправедливая.

— Жди там, где стоишь, идиот! — закричал Турнам.

Его кожаный плащ был прожжен спереди в тех местах, куда ударили языки моего пламени, но тело под плащом было настолько густо покрыто черными метками, что я даже не мог сказать, ранил я его или нет.

Я прикинул — не пустить ли снова в ход свое заклинание, но у меня кончался порошок, а значит, потребуется выскребать со дна и стенок мешочков достаточное его количество, чтобы правильно зажечь заклинание… А на это у меня не было времени. Значит, оставалось только бегство.

В такой ситуации я мог использовать ровно пять видов оружия. Первое — мои порошковые чары, а для них нужен был, как вы знаете, порошок. Второе — стальные карты, которые оказались бесполезны против этих парней. Третье — дух воздуха сасуцеи, обитавший в моем правом глазу и никогда (я не шучу) не помогавший, если я хотел, чтобы он помог. Четвертое — монеты кастрадази в моей рубашке, с которыми я пока не научился обращаться. А последнее оружие в моем смертоносном арсенале? Двухфутовый белкокот с дурными манерами.

Сейчас самое время было ему появиться.

Он не появился.

— Послушай, дурак! — окликнул большой лысый монах. — Посмотри, где ты стоишь!

Совет оказался правильным, поскольку я как раз добрался до края утеса. Смятение при виде пустоты внизу заставило мое зрение помутиться, а колени — задрожать.

«Кто воткнул гору посреди пустыни?»

Все вкупе внезапно приобрело смысл — например, почему я больше не чувствую ног, почему песок похрустывал, пока я бежал, и почему я дрожу. А, еще почему мне снились свистящие белые медведи.

Если все это звучит немного глупо, должен отметить, что я никогда в жизни не видел снега. И не ожидал его увидеть, поскольку обычно вы не найдете снег в пустыне.

«Где я, проклятье?»

— Не двигайся ни на дюйм! — закричал лысый монах.

«Как долго эти парни продержали меня в отключке?»

— Не подходите! — выкрикнул я, роясь кончиками пальцев в складках своих мешочков, чтобы достать оставшиеся крупицы черного и красного порошков.

По крайней мере, это может их отвлечь.

— Даже не думай попробовать на мне это заклинание во второй раз! — предупредил Турнам. Ленты на его голых руках расплетались.

Ну конечно, а что еще он мог сказать? Я все равно зажег заклинание. Раздался порядком удовлетворительный звук сгораемого между нами воздуха, и оба монаха упали на заиндевелую землю.

«Ладно, — подумал я. — И куда мне теперь идти?»