Аббатство Теней

Мне никогда не нравилось, когда мне говорят, что делать, поэтому я попытался вернуть ей фляжку.

— Нет, если в ней то, из-за чего остальные ведут себя как дураки.

Она сделала глоток из фляжки, потом снова швырнула ее мне, заставив поймать.

— Нет.

— Я уже сказал тебе, я не…

Она взяла меня за руку, прислонилась к моему плечу и свободной рукой указала на толпу у костра.

— Ты поступаешь мудро, противясь моему предложению, о юный меткий маг. Посмотри, какие грязные и кощунственные поступки совершают эти потенциальные демоны.

Насмешливый тон расходился с ее удивительно убедительной официальной речью:

— Стань свидетелем гнусной наглости, с которой они решили не только пострадать от болезни собственного изготовления — той, которая, несомненно, уничтожит их, если некий прекрасный маг джен-теп не доберется до них первым, — но и сговорились также ухватить краткие обрывки утешения на пути к своей законной погибели.

— Смешно. Ты не боишься отряда, который сюда придет?

Она перестала лицедействовать:

— Мне страшно, Келлен. Нам всем страшно. Вот почему все здесь, кроме тебя, делают единственную разумную вещь в такой ситуации.

Она прижала фляжку к моему животу.

— Пей.

Я открыл пробку большим пальцем и откинулся назад, чтобы выяснить, что такого волшебного в этой штуке. Вкус теплого персика проскользнул в мое горло, сперва гладко, а после шарахнув с такой силой, что я упал бы на задницу, если бы не был так решительно настроен не опозориться перед Диадерой.

— Ну? — спросила она. — Неудержимое стремление к разнузданности еще не овладело тобой?

Я сделал еще глоток, прежде чем сказать:

— Прекрасно. Я понял. Я идиот.

Она взяла у меня фляжку, наклонилась и прошептала мне на ухо:

— Нет, ты просто очень грустный мальчик, которому очень нужно научиться веселиться.

— Может, ты забыла, но мой друг мертв, и военный отряд, возглавляемый моим отцом, идет, чтобы убить всех этих людей! Может, сейчас не самое лучшее время для…

— Сейчас как раз самое время для такого, — сказала она, не уступая ни на дюйм, и кивнула в сторону остальных. — Думаешь, они ведут себя ребячески и безответственно? Еще до того, как мы вернулись в аббатство, все мы были уверены, что умрем от рук этого сумасшедшего Тасдиема. Нет. Хуже того. Ты хоть представляешь, что он сделал бы с нами, если бы ты его не одурачил?

Вообще-то я понятия не имел, что намеревался сделать Тасдием, но мог себе представить: его намерения были не из приятных.

Диадера постучала пальцем по своим теневым веснушкам на щеках.

— Как нам жить с этой болезнью, Келлен, сражаясь каждый день, чтобы удержать наши души, когда даже аббат заставляет нас идти и рисковать жизнью, защищая тех невинных, честных людей, которые хотят видеть нас мертвыми?

— Я не имел в виду…

Я оторвал ее пальцы от своей руки. Они болезненно впились в мышцы.

— Слушай, прости, хорошо? Я просто не привык ко всему этому.

За костром черные ленты Турнама удерживали Гхиллу высоко в воздухе, пока она угощала остальных какой-то историей о призраке. Наконец, он поставил ее на землю, и Гхилла игриво ударила его по руке, прежде чем убежать к младшим. Женщина в монашеском одеянии подошла, обняла Турнама и прижалась губами к его губам.

— Это всего лишь поцелуи, Келлен, — прошептала мне на ухо Диадера. — Неужели они тебя так беспокоят?

Я забрал у нее фляжку и снова выпил, в основном потому, что не знал, что сказать. В конце концов я выдал:

— Честно говоря, мне плевать.

— Лгун.

Она положила руки мне на грудь. Каждый мой нерв воспламенился, молча умоляя не отводить их.

— Я чувствую напряжение твоих мускулов, — сказала она. — Наблюдать, как другие веселятся, видеть, как люди позволяют себе расслабиться — это действительно тебя беспокоит, не так ли?

Казалась, ей искренне интересно.

Фериус Перфекс, одна из лучших лгуний, которых я когда-либо встречал (в основном потому, что она умела врать, даже не говоря неправды), научила меня «освященному временем искусству болтовни». Поэтому я не то чтобы не мог придумать, как уйти от ответа. Но она также предупредила, что, хотя иногда необходимо обманывать других, аргоси никогда, никогда не обманывают самих себя.

— Мы разберемся с этим, Келлен, — сказала Диадера, ошибочно приняв мои колебания за беспокойство о Мосте Заклинаний. Она наклонилась ко мне: — Ты, я, остальные… Мы найдем способ не пропустить отряд.

— Какая от меня будет польза? Я не инспиритор, как ты, и не алакратист, как Сутарей. Все способности, какими я мог обладать, бабушка заперла внутри меня, когда обручила меня с Тенью.

— И что? — Она повернула меня лицом к себе. — Разве ты не изгой?

— Какое это имеет отношение к делу?

— Я часто слышала, что изгои хорошо умеют взламывать замки.

Диадера протянула руку и обвела пальцем черные линии вокруг моего левого глаза.

— Ты просто должен выяснить, как повернуть диски. А пока…

Ее рука скользнула вниз по моей щеке, плечу, руке. Ее пальцы переплелись с моими.

— Поцелуи — неплохой способ скоротать время.

Несколько темных веснушек поднялись с ее лица и затанцевали в воздухе между нами.