Абиссинцы. Потомки царя Соломона

Великий ранний исследователь Людольф – первый, кто считал, что эфиопская версия Ветхого Завета была переведена с греческой Септуагинты. Более поздние исследователи подтвердили его правоту. Также принято считать, что Новый Завет тоже был взят из греческого варианта текста, а именно с текста, используемого сирийскими христианами в антиохийском патриархате, и, возможно, сверялся непосредственно с сирийским вариантом. Известно, что сирийские монофиситы прибыли в Эфиопию в качестве беженцев, спасающихся от византийского преследования в V и VI столетиях, среди них находились и девять святых, сыгравших значительную роль в деле сплочения и распространения абиссинского христианства. В составе этих эмигрантов вполне могли находиться ученые люди, посвятившие себя величайшей работе перевода священных писаний. И Ветхий и Новый Заветы были значительно позднее пересмотрены и исправлены, под влиянием христианского арабского текста, принятого коптской церковью, которой абиссинская церковь всегда выражала свою преданность.

Некоторые другие писания, полученные абиссинцами из греческих источников, всегда считались подлинными в Эфиопии, однако, как на Западе, их отвергают как неканонические. Ими являются: Книга Юбилеев, Апокалипсис Ездры, Вознесение Исайи и Книга Еноха (для большинства из которых эфиопский текст – единственный известный из уцелевших). В дополнение к этим имеются жития отцов-пустынников, святого Антония и святого Павла-отшельника, есть также и Правила святого Пахомия – фундаментальный для эфиопского монашества трактат. Среди теологических работ важным является Керлос (святой Кирилл); кроме фрагментов из собственных писаний святых он содержит цитаты из других греческих отцов церкви. Эта работа – полемическая, поддерживающая монофизитские взгляды против ошибок несторианства. Другая книга – Физиологус, переведенная в этот ранний период, – знаменитая работа по естественной истории, призванная скорее наставлять, чем обучать, в ней почти каждое растение или животное становится символом, а каждая история – моралью.

На протяжении пяти или шести столетий, следующих за эрой греческо-эфиопских переводов, абиссинцы, несмотря на политические волнения, продолжали поддерживать, хотя и с перерывами, контакты с их материнской церковью в Египте. Так как в это время коптская литература находилась в периоде своего расцвета, можно было бы полагать, что имеются эфиопские переводы непосредственно с коптского, но доказательств существования хотя бы одного такого текста нет. Факт, что эфиопская литература – хотя полного разрыва с традициями и не наблюдалось – находилась в состоянии стагнации, и как раз в тот период, когда коптская литературная активность была наиболее плодотворной. Когда же, после сотен лет, абиссинцы наконец подготовились вобрать в себя все новые творения их литературы, коптский язык заменили арабским – языком египетских христиан – и все писания стали доступны в арабских вариантах.

Расцвет эфиопской литературы: XIV и XV века

Великое литературное возрождение началось в XIV и продолжилось в XV столетии, благодаря поощрению со стороны двух выдающихся монархов: Амдэ-Цыйона I (1314–1344) и Зара-Якоба (1434–1468). Появилось много новых эфиопских переводов с христианских арабских версий текстов, бывших в употреблении у коптской церкви, а также и несколько оригинальных работ. Этот значительный литературный всплеск включал в себя как прозу, так и поэзию. Среди трудов более ранней литературы следует отметить впечатляющее преобладание религиозных работ, особенно жизней и деяний апостолов, святых и мучеников. Сенодос – книга из канона коптской церкви – также выпущен в это время.

Наиболее значительным из всего был великий Corpus праведных знаний, известный как Синаксариум (сенкесар), – календарь святых с текстами для чтения в церквях на каждый день года. Он обычно имел четыре огромных тома-манускрипта, каждый из которых посвящен трем месяцам года. Хотя это и был первоначально коптский Синаксариум, книга претерпела постепенную «акклиматизацию» в абиссинских скрипториях, они все больше и больше обогащали его житиями и деяниями местных святых, вносили многочисленные примечания к праздникам, специфичным для абиссинской церкви. Книга впервые появилась в своей эфиопской версии ближе к концу XIV столетия; она стала чрезвычайно популярной и стимулировала написание различных книг, посвященных местным святым в следующем столетии.